Лишь эльф неизвестно какими силами держится. Правда, складывается ощущение, что он и вовсе не дышит, сконцентрированный на схватке. В бою Адертад выглядит еще более сексуально. Хотя это, казалось бы, и вовсе не возможно. Резкий, но одновременно плавный, яростный и спокойный, проявляющий очевидное мастерство боя и явно никогда не прогуливающий тренировки. Мелькая около бесхитростного здоровяка, полагающегося лишь на грубую силу, Ар-Фэйниэль выглядит словно молния, неизбежная и беспощадная. Слишком хорош, чтобы быть правдой.

Я лишь успеваю сглатывать при очередном выпаде. Ох, чертяка, ну и отчего все обалденные красавчики обязательно такие засранцы?

Что ж, есть надежда, что свидание с зеленокожим мне все-таки не грозит. Вопрос в том, что грозит, учитывая тот факт, что те, кто за мной прислал этих ребят, шутить не любят. И стоит эльфу занести над орком неумолимый клинок, тут же получаю ответ на свой вопрос.

— А теперь бросьте-ка свое оружие, инспектор, — доносится из-за угла неприятный хриплый голос, заставляя меня перенести внимание с главных действующих лиц на тех, кто до этого оставался в тени.

И тут я вижу проносящееся в воздухе лезвие, рассекающее прекрасное тело Аэро наискосок, и слышу весьма довольный смех, когда тот, скривившись, падает на пол. А затем окровавленный кинжал упирается в Эклипса, и бандит добавляет, руша все мои мечты о благополучном исходе.

— Если хотите, чтобы хотя бы кто-нибудь сегодня выжил…

Я слышу протяжный жалобный визг, полный ужаса и отчаяния, и лишь через секунду понимаю, что это я сама издаю его.

Никогда не верила в истории, что бывают моменты, когда все происходит словно в замедленной съемке. Но я клянусь, что время практически замирает, пока я смотрю, как мой прекрасный Аэро, сраженный этим уродливым убийцей, падает на пол.

Вижу, как развиваются волосы, отливающие медью, и красное пятно, расходящееся по его рубахе, а еще вижу взгляд невероятно красивых зеленых глаз, в которых в них нет ни злости, ни ненависти, лишь искреннее изумление и печаль. Даже в такой момент он остается на удивление милым и до невозможности человечным. Независимо от того, что он и вовсе не человек.

А Эклипс, видя, что происходит с его другом, лишь растеряно разводит руками, будто удивляется происходящему. Чертова фейская натура! Нужно хватать, бить, кусать и бежать! А вовсе не идиотски дивиться жестокости, в которой нет никакой необходимости. И как вы вообще дожили до наших времен с такой вот святой простотой?!

Зато я, как вы помните, фея лишь наполовину. Я еще и на эту наполовину пацанка, хоть и выгляжу почти как целиковая фея. Так что если кто и собирается мстить за славного Аэро, то это я. И теперь вы меня, котики, действительно разозлили.

Не знаю, что там задумал Адэртад. Собирался ли наш инспектор сдаваться или нет, но меня это не особо-то и колышит. Я в ярости. И для таких случаев у меня есть специальная полка.

Делаю три быстрых шага и оказываюсь у неприкосновенного запаса. Если Ангрэм решил, что «Ядовитый плющ» можно так просто взять, то хренушки. Я девочка подготовленная!

Хватаю первую склянку и, не раздумывая, бросаю в сторону входа.

— Поберегись! — кричу я в никуда, надеясь, что услышит меня тот, кто нужно.

Не знаю, на что я рассчитываю. Наверное, на эффект неожиданности. Потому что ситуация в общем и целом скверная. Но сдаваться тоже вариант не самый приятный. Кто сказал, что нас отпустят, после того как я передам им кристалл превращений? Да и это обещание романтики от главного орка тоже звучит не слишком-то привлекательно.

К тому же у меня смутное ощущение, что Артанис Ангрэм решил покончить со мной основательно. Я уже давно для него как кость в горле. А теперь эта кость еще и стоит между ним и его новым «бизнесом».

Ба-бах! Оглушительно раздается рядом с двумя бандитами, сгруппированными у выхода, и взрывная волна раскидывает этих зевак в стороны. А те, что окружали несчастного Эклипса, прыгают кто куда, спасая свои шкуры и бросая моих фей на произвол судьбы. Но мне только этого и надо, так что в сторону двух других уже летит новая скляночка.

Бдыщ!

— Ах ты, мерзкая девка! — слышу злобное ругательство последнего. — Когда я тебя достану, тебе мало не покажется!

— Так ты сначала достань! — парирую я и кидаю следующую в сторону, где он припрятался.