— Твою-то…

В том месте, где я разжег пламя, рвануло так, что все вокруг потонуло в огроменном огненном смерче. Взрывная волна сорвала нас с Люцианом с ног и зашвырнула точно в ту же дыру, где незадолго до нас скрылся сир Тарос.

Тьма распахнулась и заключила нас в свои цепкие объятия, после чего совершенно беззвучно сомкнулась над головами, разом отрезав от остального мира.

Вопреки моим ожиданиям, помереть не удалось. Вроде бы. По крайней мере, удар о что-то жесткое вышел не смертельным, но весьма ощутимым и болезненным. Воздух с хрипом вышел из легких, дыхание перехватило.

Первое, что я увидел, после того как тьма выплюнула меня из своих скользких и холодных объятий, ночное небо с россыпью разноцветных звезд…

Стоп.

Разноцветных?!

Продолжая лежать на спине без движения, я несколько раз моргнул. Нет, мне не почудилось. Звезды, действительно, были разноцветными. Они пульсировали, мерцали и двигались. А еще издавали низкий гул, словно над головой летала большая стая шмелей. Ну не на пасеку же меня занесло. Скорее всего, просто в ушах шумит.

Видать, все же приложился головой при падении.

Падении…

Точно!

Для начала я сжал и разжал пальцы, затем согнул руки и ощупал тело: вроде все на месте. Чуть побаливает затылок и спина. Ударился. Мысли тоже путаются, но и это объяснимо — контузило взрывом.

Взрывом, который сам же и устроил. Сколько раз себе говорил, что сначала нужно думать, а уже потом делать. Ну, что тут сказать, иногда я прихожу к правильным выводам, стою возле них, а потом ухожу обратно.

Справа раздался протяжный стон. Скрипя, как разбитая телега, Люциан перевернулся с живота на спину и уставился вверх.

— Я умер? — прошептал он.

— А что, очень хотелось? — мой голос звучал хрипло и устало.

— Смотря что ждет нас дальше, — после недолгой паузы отозвался бард.

— Нихрена хорошего.

Люциан рассмеялся, но тут же закашлялся и схватился за ушибленную грудь.

— Опять ты за свое? — сдавленно спросил он.

— Я имею право хранить ворчание.

На удивление легко мне удалось сесть. Люциан с горем пополам тоже повторил этот маневр, который дался ему лишь с третьей попытки. Оглядевшись, мой спутник тряхнул головой, поморщился, и потер глаза.

— Мы в Подземье?

— Откуда мне знать? — я встал и пригляделся к подозрительному и необычному небу.

На поверку оно оказалось каменным неровным потолком, с которого свисали острые наросты. Благо ни один из них не спешил срываться и падать нам на головы, как и толстые светлячки-мутанты, чьи светящиеся брюшки показались мне звездами.

Но мрак разгоняли не только диковинные насекомые. Помимо них на стенах, полу и потолке росло множество самых разных растений. Судя по всему, люминесцентных. Они мягко светились разными цветами, словно неоновые вывески на оживленной торговой улице из моей прошлой жизни.

Несколько огоньков бликовали на тусклой знакомой поверхности. Доковыляв до ближайших зарослей, я ухватил бесчувственную тушу Тароса за кованый сапог и выволок из фиолетового куста, который, судя по извивающимся отросткам, собирался закусить этой стальной консервой.

— Живой? — Люциан подошел ближе и склонился над Таросом.

— Черт его знает, — я опустился на колено и попробовал поднять помятое лошадиным копытом забрало. Бестолку. Шлем стащить тоже не удалось. Из-за деформации он цеплял своего благородного обладателя за подбородок. Дерни посильнее — и можно свернуть Таросу шею.

— И что нам с ним делать? — бард обошел распластавшееся на земле тело и остановился на прежнем месте, задумчиво глядя на нашего работодателя.

Вместо ответа я бесцеремонно пнул рыцаря в бок и потребовал:

— Вставай, железный дровосек, пора идти в Изумрудный город.

Ноль реакции.

Пришлось пнуть посильнее.

— Не пойму, ты пытаешься его разбудить или просто бьешь? — вскинул бровь Люциан.

— Одно другому не мешает.

Четвертый пинок извлек из закованного в доспехи увальня протяжный стон.

— Оно живое. — Без особой радости произнес я, цитируя ставшую культовой фразу Виктора Франкенштейна.

— Почему «оно»? — ожидаемо, Люциан меня не понял.

— Потому что рыцарь наш — говно, — так как Тарос не спешил возвращаться в чувства, я не отказал себе в удовольствии пнуть его еще разок. На этом пришлось остановиться, так как колотя по железке можно и пальцы на ноге сломать.

К тому же, Тарос все же пришел в себя. Он вдруг вскочил, выхватил меч и едва не лишился еще двух помощников. Благо реакция меня не подвела, так что удалось сохранить на плечах не только свою голову, но и уберечь от совершенно идиотской смерти одного нерасторопного барда. Резко дернув Люциана на себя, я заорал: