Шрифт:
– Я учту, – Кровер, паскуда эта, тон такой ядовитый еще сделал, чтоб сразу понятно все стало, как плевать ему на слова Вилена.
– И скидку сделаешь за эту неделю. Пока побои не сойдут, он мешки таскать не может.
На это Кровер губы поджал и опасно глазами блеснул, но все ж кивнул.
– Еще что-нибудь? – уточнил натянуто вежливо.
– Нет, теперь мы уходим, – последнее с нажимом уже мне было сказано.
Схватив меня за руку Вилен почти выволок меня из кабинета.
Так я и вышла, сжимая в руках чертову палку. Только перед глазами круги алые расходились.
Я дернулась, вырывая руку из его хватки.
– Что значит уходим?! Ты что, не видел..?
– Нина, я тебя очень прошу… заткнись. – И столько в его голосе злости прозвучало, что я в еще больший ступор впала. На Боди покосилась, который глаз от пола не отрывал и следом семенил.
Лишь когда мы на улицу вышли и за угол отошли, Вилен остановился.
Ко мне развернулся, палку у меня из рук вырвал и в сторону отшвырнул, за плечи взял, спиной к стене припер.
– Ты вообще соображаешь, что ты делаешь?
– Я-то? – не менее зло ответила я.
– Боди, иди в таверну, – кинул мальчишке. Тот застыл рядом, сопя.
– Вилен… она ж беспамятная…
Я и на него взгляд непонятливый кинула. Это Боди меня сейчас защищает?
– Я сказал, иди. Ничего я твоей Нине не сделаю.
Боди еще помедлил, но все же пошел.
– А теперь слушай меня, – повернулся ко мне, глазами сверкая. – Эти дети живут в приюте по своим правилам. У них есть крыша над головой, есть еда и работа. За то, чтобы они могли приходить ко мне в таверну, я плачу приюту деньги, понимаешь? Чтобы другие дети в приюте на эти деньги могли есть и иметь крышу над головой. А ты что решила? Прийти и устроить разбирательства? С кем? С тем, кто имеет в этом месте больше всех власти? Тот, кто может отказать мне в том, чтобы выдавать мальчишек в работу?
Я слушала его и не верила своим ушам.
– Они же не рабы! Ты так говоришь, будто они продаются! Они живые дети! И этот, прости Господи, ублюдок бьет их почем зря!
Вилен поджал губы и приблизился, сильнее сжимая мои плечи.
– Ты не знаешь правил и суешься туда, куда не стоит.
– Может и не знаю я ваших правил, но совесть и мораль во всех мирах одинакова! Когда сильный бьет слабого, это не должно остаться безнаказанным! Это ведь Боди! Вилен! Ты сам себя слышишь?
– Я-то слышу, а ты, похоже, нет! Если не он, то побили бы еще кого-то. Так всегда бывает. Такова жизнь здесь. Но даже при этом этих детей никто не держит в этом месте. Понимаешь? Они сами сюда приходят и соглашаются на эти условия. Или их приводят сюда родители. Никто не держит их там насильно.
– У него вся спина синяя! – У меня из глаз уже слезы сорвались. Да что за бред он несет?
Злость и обида на несправедливость в груди болью все сжали. Да разве можно так? В голове не укладывается.
– Значит в следующий раз он будет быстрее и ловчее, чтобы не попасться.
– Вилен… – я смотрела в его пылающие яростью глаза напротив моих и не понимала…
– Тебе придется с этим мириться.
– Не стану я!
– Станешь. Иначе Боди к нам вообще пускать перестанут. Думаешь, он тебе за это спасибо скажет?
Тут мне крыть стало нечем… Разве что…
– Значит надо пожаловаться, куда следует!
Вилен глаза прикрыл, явно проглатывая то, что я сказала. На лице его прямо написано было, как он ко спокойствию себя призывает.
– В министерство юстиции, в органы опеки… Кто у вас тут за такое отвечает?
– Королю напиши.
– Вот и напишу!
– Нина!
– Что Нина?! – я его сама за грудки ухватила и тряхнула, что было сил. – Ты издеваешься что ли? Да этому вашему Кроверу надо это палку в задницу засунуть!
Вилен застыл. Усмехнулся. А после и расхохотался. Отпустил меня, шаг назад сделал.
– Нина, я тебя прошу, не лезь к нему больше, если не хочешь, чтобы у Боди еще больше проблем стало. Уяснила? – заявил, едва отсмеялся.
– Нет. Я управу этому гаду найду.
– Найдешь. А потом Боди на улице окажется, что тогда?
– Я его тогда к себе возьму.
На это уже Вилен опешил.
– А остальные? Всех заберешь? Думаешь, они такие покладистые и в рот тебе смотреть станут, все эти беспризорники… Нет, Нина. В таких местах такие люди и работают. У которых ни совести, ни жалости нет. Потому что дети эти по большей части, не такие как Боди, Гасти или Малик. Малик вообще сын одной из воспитательниц. А кто на улицах рос, они скорее как зверята – дикие и еще более жестокие.
Я головой покачала. Во рту сделалось горько. Я понимала отчасти уже правоту его слов, но что делать теперь?
– Может и правда его можно забрать оттуда? Мальчишка-то ведь хороший какой…
Вилен странно усмехнулся.
– Детей из приюта только женатым парам дают, – он мой взгляд поймал, вмиг идеей загоревшийся, – Нина… не смотри так на меня.
Глава 13.1
Свой план я пока озвучивать не стала. Да и нужно как следует все продумать… Если я решу взять Боди к себе, в первую очередь нужно понять, хочет ли этого сам мальчик.