А еще бы разобраться, куда его поселить. В одной комнате со мной жить он не сможет. Это сейчас он пока на грани с тем, чтоб подростком стать, а через два-три года будет совсем не комильфо… Но по крайней мере на ближайшее время уголок я ему найду, пусть лучше почаще в таверне остается, так безопаснее будет.

Вилен мрачнее тучи сделался, особенно, когда заподозрил, какие мысли у меня в голове возникли. Только что его, собственно, смущает? Я не замечала, чтобы он барышнями интересовался, а договорной брак на благую цель, разве ж так плохо? Но к этому я его еще подготовлю, позже вернемся… Может и без него обойдусь. Мир же не без добрых людей? А может я себе и найду кого… Не сошелся же свет клином на одном хозяине?

К таверне вернулись в молчании. Вилен, как таран по улице пер, люди перед ним в стороны шарахались, пропуская.

Злыдень.

В самой же таверне работа полным ходом кипела. Доски для пола почти все выгрузили, да в одной стопке в зале сложили. Печники шумели активно. Я ж на задний двор прямоходом отправилась. Здесь мальчишки и Дульсинея работать продолжали. Боди было не видать.

Но как я вернулась и они дела отложили, ко мне повернулись.

– Боди сказал, ты к Кроверу ходила? – хмуро начал Гасти. Я кивнула. Тогда парнишка головой повел и лицо такое сделал, что сразу понятно стало – не поддерживает.

Похоже, мнение Вилена они разделяли. Дульсинея вот тоже стояла хмурая, бока руками подпирая.

– Ну и что вы так смотрите на меня? – Я виноватой себя не ощущала. Разве ж есть моя вина в том, что я за ребенка вступиться решила? Разве плохо это?

Нет, ежели до конца с собой честной быть, можно было б и правда подумать, что вспылила я, не обдумав совсем… Ну огрела б я палкой недовоспителя этого, так разве ж ему бы этого мозги на место поставило? Да и стоит ли бороться с насилием другим насилием? Какой-то порочный круг получается…

– Ты, Нинка, совсем будто смыслить разучилась.

– Ты б хоть спросила сперва.

Гасти с Дульсей одновременно ответили. Переглянулись даже.

– Мне Вилен уже объяснил все… И уладил. Вы вот мне скажите теперь, часто ли он так попадается?

– Так почти каждую неделю, – фыркнул Малик. Этого, похоже, происходящее даже забавляло. За ухо бы его оттаскать. Сам-то не боится, Вилен сказал ведь, что его мамка там работает, теперь и понятно, почему такой пухляш. И сдается мне, он просто за Гасти таскается, чтоб лишний раз по маковке не схлопотать от других ребят.

– Я пригляжу за ним, – сообщил Гасти со всей ответственностью. – Не стану больше к деду ходить.

Кажется, парнишка в том свою вину ощущал.

Пришел мой через головой качать.

– Нет уж. Ты лучше его сюда ночевать отправляй почаще… Я ему уж угол организую. Так-то можно?

– Можно, – с готовностью кивнул Гасти.

Ну, на том пока и порешили.

Мы принялись дальше бардак во дворе разгребать. В доме тоже все вверх дном стояло. Хаос. Сплошной хаос.

К вечеру мы все так умаялись, что на ногах едва стояли. В пыли, упревшие по летней жаре-то… Я с тоской покосилась на баньку. Топить ее сейчас и в жару лезть точно не хотелось.

– Сейчас бы искупаться… – вздохнула сокрушенно, когда все мы расселись на лавочке.

Ну, хоть двор расчистили. Теперь-то здесь все на местах стояло, а лишнее в одну гору сложили, за этим добром телега приедет, заберет.

Гасти с Маликом переглянулись. В этот момент еще и Боди из дома вышел, он сегодня печникам помогал, решил, видать, от нас отдохнуть.

Или от меня прятался.

– А это можно, – отозвался вдруг Гасти. Я к нему непонятливо повернулась. – Искупаться…

– Ой, эт без меня, – зафырчала Дулься и засобрилась в таверну. – Я и так ополоснусь, в тазике.

– И где же? – а меня весьма заинтересовало.

– Так речка ж за городом.

Я поглядела на солнце, что еще только начинало крениться к западу. Помахала на себя рукой, в очередной раз поморщилась от ощущения пыли на коже… И поняла, что это выглядит даже более, чем привлекательно.

– Чего сидим тогда?

Ребята взбодрились. Даже Боди заулыбался.

– Куда собрались?

Вилен, за ногу его ети, как он все время это делает? Откуда только явился? Почему со спины вдруг вышел, а не из дома?!

– Купаться!

– За город что ли?

Гасти кивнул, а Вилен на меня уставился.

– Туда многие местные вечерами ходят, думаешь, хорошая идея?

Якуб… сразу поняла я, к чему Вилен клонит.

– Так ты ведь с нами пойдешь, – фыркнула я, а он цыкнул на это. – Работники ведь разошлись уже?

В доме и правда тихо стало.

– Ай, ладно, – махнул рукой. Мальчишки тут же с места подорвались.

– Погодите, дайте хоть собраться! – вдогонку им я рассмеялась.

Спустя уж пол часа мы выходили из города. Вернее – выезжали. Вилен где-то у соседей телегу с гнедой лошадкой раздобыл. Гасти с Боди на козлах устроились, Малик у них за спинами у борта телеги в сене уселся. А мы с Виленом, свесив ноги, сидели на заднем крае открытого борта. Вилен-то назад откинулся, соломинку жевал и в небо глядел. А я просто ногами болтала.