Вот так успокоил! Да у меня паника тут же подступила.

– Вилен? Что такое?

– Говорил же, не плавай у кустов…

Вилен

Я сидел на мелководье, вытянув ноги, и просто наслаждался минутами тишины и покоя.

Давно не ощущал себя так правильно умиротворенно. Наверное, впервые за долгое время приятная усталость разлилась покоем по телу.

Пустота в груди все равно точила и ныла, но уже без ее обычного рвения. Только лишь отголоски, как эхо той боли, что жила во мне уже столько лет.

Я знал, что это не надолго. Что стоит лишь остаться одному, как эта дыра снова начнет сосать из меня силы и ломать выдержку. И тогда только вино сможет заглушить эти ощущения.

От этого хотелось скрежетать зубами, материться и что-нибудь ломать. Но я держался… В последние дни, когда эта девчонка перевернула все с ног на голову, я окунулся в работу и, стоит признаться, от этого тоже ощущения притупились. Я просто изматывал себя, чтобы в конце дня вырубиться на своем чердаке.

Впрочем, это не стало для меня преградой, когда ребята позвали выпить с ними… Старые сослуживцы, не потерявшие свой дар… Среди них я мог ощутить себя почти как раньше. И хрен бы с ним, что пили. На войне чего только не насмотришься, и мне сложно было их винить… Но вот Якуб…

Я покосился на Нину, которая неспешно плавала в десятке метров от берега.

Во рту снова стало горько, как в тот вечер. Я думал, меня стошнит тогда прямо за столом, когда понял, что он ушел. И куда ушел. Вино буквально полезло обратно, когда башка допетрила до всего происходящего.

Ублюдок оскотинился окончательно. Он и так всегда отличался жесткостью и жестокостью, и на войне эти качества были в цене. Но не в мирной жизни.

Думал, убью его, когда увидел Нину в коридоре. Пелена перед глазами стояла алая, как и капли крови на ее лице. Хорошо, что пришло осознание, что кровь не ее. И его рожа разбитая была тому подтверждением.

Девка не промах.

Саданул его только раз. Понимал, что если снова руку подниму, уже остановиться не смогу. А Якуб пусть и уродом оказался, но прошли мы с ним не мало. И друг другу жизни спасали не раз.

Пришлось тряхнуть головой, чтобы все это оттуда высыпалось.

Все, не время сейчас об этом. Зачем себя бередить, когда здесь и сейчас такая благодать?

Вода теплая, солнце пригревает, а рядом – Нина. Вот уж что странно, так это то, как быстро я привык к ее присутствию. Еще недавно она казалась совершенно чужой… Та, другая, какой она была, отличалась.

Тихая девчонка со своими тараканами и одержимостью ритуалами. Со своими странными словами и манерами, а теперь… Теперь она другая. Глядя на нее, сразу понимаешь – из другого мира. Шебутная, стойкая и по странному добрая.

Я так давно не видел вот такой искренней простой доброты, которая была в ней, что это натурально обескураживало.

Я перевел взгляд на нее, стараясь делать это незаметно. Нина выходила из воды, и это было то еще зрелище.

Нет, девки и правда купались в исподнем. Но обычно где-то в стороне от мужчин.

Это хорошо еще, что мальчишки ушли к своим. Рано им такое видеть.

Черт возьми, мокрые волосы на солнце блестят, как шелк. А еще это ее исподнее... Тонкая ткань облепила фигуру, подчеркивая изгибы. Несложно стало представить, как она выглядит обнаженной.

Я сглотнул, опустил взгляд и поймал на ладонь водомерку. Маленький жучок этого не оценил.

Не пялься, Вилен. Это в конце концов не прилично.

Но, как назло, взгляд снова вернулся к ней.

Выйдя с глубины, Нина теперь устроилась неподалеку. Она подняла руки, скрутила волосы в жгут и закрепила их каким-то хитрым образом. Нет уж, Вилен, не начинай. Она и так, как ураган в твоей жизни, не хватало еще, чтобы ты сам себя в нее втянул.

Она сидела, проводя ладонями по воде, такая расслабленная, спокойная, что я невольно залюбовался. В ней было что-то… живое. Настоящее. Она не притворялась, не старалась быть кем-то другим, не угождала. Она просто была собой, и это чертовски притягивало.

Но тут я заметил что-то, что заставило меня напрячься. На ее спине, чуть ниже лопатки, что-то темное.

– Нина… – позвал я, стараясь держать голос ровным.

Она обернулась, вопросительно подняв бровь.

– Ты только не кричи... – сказал я медленно, хотя понимал, что такими словами только раззадорю ее тревогу.

– Вилен? Что такое? – ее голос дрогнул, а я заметил, как она чуть напряглась. Не такая уж ты смелая, да?

– Говорил же, не плавай у кустов, – пробормотал я, поднимаясь.

Черт, пиявка. Небольшая, но все равно неприятная. Она прикрепилась к ее коже, и я уже представлял, как она начнет паниковать, если увидит это сама. Девки всегда орут, как не в себя, когда видят этих тварей.

И что-то мне казалось, что Нина в данном случае канон поддержит.