— А пока?

— А пока — ждём.

Друзья уходили по одному, стараясь не привлекать внимания. Сначала Арс, потом Маша, и наконец Аня — она на прощание сжала мою руку так сильно, что кости хрустнули.

— Не вздумай сдохнуть, Апостолов, — бросила она, исчезая за дверью.

Я закрыл за ней вход, ощущая, как магические защиты снова смыкаются вокруг квартиры.

Илона ждала меня в пространственном тайнике. Она стояла у озера, её рыжие волосы трепал лёгкий ветерок.

— Ты снова уходишь? — спросила она, не оборачиваясь.

Я подошёл сзади, обнял её за плечи, вдохнул знакомый запах жасмина.

— Да. Мне нужно…

— Знаю. Спасти мир, разобраться с Юсуповым, устроить революцию, — Она повернулась ко мне, и в её золотистых глазах читалась тревога, — Обещай, что будешь осторожен!

Я притянул её к себе и поцеловал.

— Обещаю.

Пространственный разлом закрылся за спиной с тихим шелестом, и квартира встретила меня привычной тишиной.

Я достал телефон — не обычный смарт, а старый, кнопочный, с двойным шифрованием. Набрал номер, который знал наизусть.

Трубку взяли после первого же гудка.

— Образец? — спросил я без предисловий.

Голос в трубке был механическим, искажённым вокодером:

— Три дня.

Я закрыл глаза, ощущая, как камень тревоги скатывается с плеч.

— Меня это устраивает.

Линия отключилась.

Я бросил телефон на диван и подошёл к окну. Москва жила своей жизнью — летающие над дорогами мобили, огни рекламы, люди. Никто из них не знал, что через пять дней всё может измениться.

Или закончиться.

Я щёлкнул пальцами, и через мгновение уже смотрел на мир глазами Мунина. Бедолага проклятожор все последние дни сутками следил за Юсуповым, не выпуская его из поля зрения ни на секунду.

Насколько это возможно, конечно.

Картинка была размытой, будто подёрнутой дымкой — столько вокруг особняка Юсупова было защитных чар. Я «подключился» вовремя (не зря знал расписание Княжеского Инквизитора) — граф выходил из чёрного АВИ, его движения были резкими, угловатыми… Совсем не такими плавными и отточенными, как обычно.

Он что-то крикнул охране, взмахнул рукой. Солдаты по периметру посадочной площадки замерли, потом медленно разошлись, оставив его одного.

Юсупов направился ко входу в особняк, и уже у самой двери вдруг схватился за голову — его тело дёрнулось в странном спазме… На секунду мне даже показалось, что черты его лица поплыли, как воск под огнём.

Потом он резко выпрямился и зашагал к дому, хлопнув дверью так, что стеклянная вставка треснула.

Я моргнул, возвращаясь в своё тело.

«Спасибо, дружище,» — поблагодарил Мунина, — «Скоро у меня для тебя будет подарок».

Оглядевшись, я провёл рукой по воздуху, активируя защитные чары один за другим.

«Кольчуга» — невидимая броня из сплетённых световых нитей. «Туман» — искажающий заклинание, сбивающий любые попытки сканирования. «Тишина» — гасящая любые звуки вокруг меня — даже те, которые можно перехватить от исходящих заклинаний слежки.

И ещё десяток других, более мелких, но не менее важных.

Теперь я был готов.

Эфирное заклинание, настроенное на Юсупова, пульсировало у меня в груди, как второе сердце. Я закрыл глаза и отпустил сознание в этот поток.

С момента последней встречи с Юсуповым я каждый день, каждую ночь следил за ним — и изрядно ослабил заклинание, но… Деваться было некуда.

Мне было необходимо найти слабое место ублюдского Туманоликого, было крайне важно понять, КАК нанести Распутину удар…

Но пока — все выстрелы были мимо цели…

Может, хоть сегодня повезёт — ибо у меня остался всего один заряд на такую «слежку». И ещё один — на то, чтобы перенестись в тайник Юсупова.

Больше подглядывать не получится.

Последний раз, — подумал я. Предпоследний шанс.

Тьма сомкнулась надо мной…

Мир вокруг поплыл, цвета смешались в калейдоскопе, а сознание вырвалось из тела, как пуля из ствола.

Миг — и я оказался в особняке Юсупова.

Кабинет.

Тяжёлые шторы задернуты, воздух густой от запаха ладана и чего-то ещё — резкого, химического. Юсупов стоял посреди комнаты, согнувшись пополам, его пальцы впились в дорогую древесину стола так, что ногти побелели.