Затем он внимательно перечитал написанное:

“1. Актеры бродячего театра. Спектакль без декораций. Театральные маски на лице. Найти их.

2. Лжесвидетельство графини против ее дочери Анна, отказ дать портрет сына — Хозяйка усадьбы причастна к исчезновению сына?

3. Призрак по рассказам Анны — человек без лица в черном плаще и широкополой шляпе. — Кто он?

4. Тень будто разрывала землю пополам. — Видел в саду сам, когда нес раненную Анну.

5. Разрушенный сад, оскверненные розы, смрад, ворон, лепестки роз-рой ос — рассказ Анны, мои видения.

6. Преображение усадьбы за одну ночь. — Откуда деньги? Кто именно делал ремонт?

7. Появление денег в небогатой семье — Наследство? Вернули долг?

8. Ощущение в комнате Серёжи Вольского. — Тайна и исток

9. Сережа пропал именно на празднике, не заходя в комнату. Личные деньги на месте — Шантаж маловероятен.

10. Легенда рода Вольских — Почему тщательно скрывается?”

Оставшись довольным, Кравцов перевернул страницу и размашистым почерком записал слово “Символы”, а ниже подробно изложил свои мысли:

“1. Разрушенный сад — символ проклятия рода и связи с магическими силами, пробуждающимися через ритуалы и символику спектакля.

2. Есть ощущение, что спектакль — не просто представление, а ритуал, связанный с обетами семьи Вольских”

— Запутанное дело. «Все исходит из этой проклятой легенды», — произнес вслух Алексей Валерьевич.

Вспомнив резкие слова Изольды Васильевны, сыщик приготовился было вырвать из тетради эти записи и сжечь их, но в его голове промелькнули слова Анны: “Только вы сможете это сделать. Я знаю, он жив. Помогите ему.”

Сыщик закрыл тетрадь и, чтобы не забыть ее дома, засунул во внутренний карман пиджака.

На следующий день сыщик Кравцов зашел в свой кабинет сыскного отделения и попросил дежурного принести ему чашечку кофе. Этот ритуал, который помогал ему собраться с мыслями, был неизменный и придавал ему спокойствия. Но сегодня все было по-другому — воспоминания о вчерашнем обвинении графини Вольской, портили все настроение. Когда кофе уже стояло на краешке его стола, раздался телефонный звонок.

— Это графиня Изольда Васильевна Вольская, — раздался уверенный голос.

— Добрый день, сыщик Кравцов вас слушает, — произнес он, непроизвольно вставая с кресла, словно предчувствуя что-то неладное.

— Алексей Валерьевич, прошу принять мои извинения, за несдержанность, проявленную по отношению к вам, вчера. Спешу сообщить, что Сергей Петрович нашелся. Он находится у своего дяди, Михаила Васильевича. Так что он жив, здоров и искать его больше не нужно, — голос графини был спокойный, но не радостный. Женщина умела держать себя в руках.

— Я рад слышать, что Сергей Петрович нашелся. Спасибо, что предупредили. Вынужден вам сообщить, что для закрытия дела, мне будет необходимо связаться Михаилом Васильевичем. Он должен подтвердить ваши слова. Таков порядок, — отчеканил сыщик.

— Разумеется. Делайте все, что требуется. До свиданья.

Алексей Валерьевич, положил трубку, сел и достал свою тетрадь, где оставил последнюю запись:

“По словам графини, Сережа находиться у своего дяди Вольского Михаила Васильевича. Последний подтвердил это через управляющего. — в голосе матери не было радости и других эмоций, словно это неправда.”

Спрятав тетрадь, Кравцов придвинул к себе чашку с кофе и впервые подумал о частной практике.

Положив трубку, Изольда Васильевна, села в кресло и закрыла глаза, из которых потекли слезы. Вдруг она вскочила и быстро, не замечая ничего вокруг, проследовала в зал. Открыв дверь, она, как обычно, столкнулась взглядом с глазами основателя рода, прославленным графом Вронским. Сегодня он выглядел несколько иначе, будто был чем — то расстроен или обескуражен. Изольда Васильевна, будто безумная подбежала к портрету и резко выкрикнула:

— Доволен?

И заплакала громко, некрасиво — шмыгая носом и вытирая лицо рукой, не опасаясь, что ее кто-нибудь увидит.

Прошло несколько лет. Все это время девушка провела в закрытом пансионе, куда графиня Изольда Васильевна отправила ее после памятного праздника. Анна часто вспоминала тот последний разговор с маменькой, который круто изменил ее жизнь.

Анна, не спала всю ночь. Боль от неизвестности с братом сжимала ее внутренности и отдавалась в висках, словно кто-то сжимал её голову в железных тисках. Не дождавшись горничную, Анна наспех умылась и натянула вчерашнее платье, чувствуя, как несвежая ткань прилипает к её коже, Тихо спустившись по лестнице, она увидела маменьку, которая стремительно прошла в кабинет. В черном платье, с усталым лицом и потемневшими от бессонницы глазами, графиня выглядела так, будто сливалась с тьмой, который окутывал их дом. Сердце Анны сжалось от страшного предчувствия, когда она заметила черную ленточку, вплетенную в прическу Изольды Васильевны. В совокупности с черным платьем, ленточка подчеркивала траурный наряд Изольды Васильевны. “Неужели Сережа умер? И его тело уже нашли? Бедный, бедный мой брат,”- пронеслась горькая мысль в голове Анны.