Он внимательно посмотрел на девушку.

— Что с вами? Вы будто прощаетесь. Мы почти на месте, осталось открыть ворота, ну и…

— Прощаюсь? Неужели вы не поняли, что нас с вами больше нет? Мы умерли, захлебнувшись в том проходе. Те создания, посланные демонами смерти утащили нас на дно! — крикнула Анна и из ее глаз потекли слезы. — Да с чего вы взяли, что мы умерли — то? Может так и было задумано, иначе в этот город не попасть. Очнитесь… — У нас нет теней, понимаете? Куда бы я не встала, где бы не смотрела — у нас с вами нет теней. Мы с вами Призраки, — прошептала Анна. — Согласен — это странно. Возможно, этот город действует как переходный мир между жизнью и смертью и попасть внутрь можно лишь потеряв свою сущность и став призраком. Однако это всего лишь доказывает, что в этом городе скрываются магические силы, контролирующие судьбу рода Вольских.

Анна взглянула на него с такой благодарностью и надеждой, что сердце старика сжалось от жалости. — Я уверен, что мы сможем победить эти силы и вернуться домой, несмотря ни на что. И чем быстрее мы попадаем в город, тем скорее сможем выбраться отсюда. Признаюсь, меня это тоже тревожит, но я в верю в вас, в нас. Подумайте о брате, Анна Петровна. Вы его последняя надежда. Он твердо посмотрел в ее глаза и решительно подошёл к воротам. Анна, ещё минуту назад, оплакивая свою смерть, бежала за сыщиком. Ее вера в себя и исполнение своей цели опять затвердела как камень, толкая ее вперёд.

Город, у огромных ворот которого стояли два путника, молчаливо охраняли высокие каменные стены. Время оставило их в первозданном виде, не тронув их своим тленом. Алексей Валерьевич попробовал открыть ворота — они не поддавались. Он толкал их, пинал, пробовал забраться вверх, но они даже не скрипели, плотно захлопнувшись уже давно. Перепробовав все доступные способы, уставший и обессиленный сыщик сел напротив них и задумался.

— Может здесь тоже нужен ключ? — спросила Анна и нахмурилась, вспомнив, что оставшиеся артефакты находились в пропавшем мешке. — Я уверен в этом. Но мешок пропал, — зло бросил Кравцов и лег на песок, зачерпнув его в обе руки. — А что, если мешок не пропал, а отстал от нас, когда песок переносил нас к воротам? Анна кивнула и побежала обратно к месту их “воскрешения”. Сыщик был прав: мешок лежал там целый и невредимый. Развязав его, Анна убедилась, что артефакты внутри, и поспешила обратно.

Не дожидаясь Кравцова, Анна подошла к воротам и тщательно осмотрела их на уровне собственного роста. Ворота были ровные, без какой-либо выемки для ключей, лишь с правой стороны девушка заметила небольшую прорезь. Интересно, для чего она? Анна попыталась заглянуть через нее, но не смогла — слишком узкая. Ни записку, ни копье через нее не передашь, по размеру она подходила только для монеты. Девушка вздрогнула и повернулась к сыщику. — Алексей Валерьевич, я поняла! Вход в мертвый город — это золотая монета. Там есть прорезь для нее, — крикнула она.

Сыщик зажав в руке монету, уже спешил к девушке. Проверив ее слова, он опустил монету в прорезь и отступил. Ворота заскрипели и, поддавшись старинному механизму, стали медленно открываться внутрь. Спутники с нетерпением и проникли внутрь, не дожидаясь полного открытия ворот. Они старались не думать о том, как будут возвращаться — главное, они попали в город. А дальше…Проблемы нужно решать по мере их поступления.

Город ничем не отличался от рисунка, который Алексей Валерьевич зарисовал последним с картины в комнате брата. Ему не нужно было даже смотреть на свою схему — он ее досконально помнил: каждое полуразрушенное здание, каждую снесенную крышу. Единственное, что не соответствовало картине — в центре города не было горы.

Проходя по тихим улица, они изучали город, который казалось олицетворял эпоху ушедшей цивилизации. Создавалось впечатление, что люди внезапно покинули свои дома. Все было брошено или забыто. В каждом доме, находилась кухонная утварь, истлевшие остатки одежды и даже женские украшения, искусно сделанные из золота и неизвестного материала, который начинал светиться изнутри, словно чувствуя тепло человеческих рук. В другое время Анна обязательно бы польстилась на такое разнообразие чудесных вещичек, но сейчас она лишь мельком смотрела на них, проходя мимо.

Они искали колодец, прекрасно понимая, что в жару, среди песков, отсутствие воды равносильно смерти. Алексей Валерьевич еле держался на ногах от усталости, помогая истощённой Анне. Но колодца нигде не было, ввергая их в сильное уныние и отчаяние.

Когда палящее солнце склонилось к закату, путешественники смогли пройти лишь четверть огромного города, который казался бесконечным. Картина на стене точно передала все изменения города: разрушенные дома то исчезали, то появлялись вновь, заставляя путников постоянно оглядываться по сторонам, боясь пропустить нечто важное. С наступлением темноты пришел лютый холод, который мгновенно проник в тело путников, через влажную от пота одежду. Анна плотнее прижалась к Кравцову, пытаясь согреться. Сильный ветер не позволял развести огонь и сыщик просто разделил последний кусок хлеба пополам.

Каждый думал о своем: Анна — о брате и своей загубленной жизни, Кравцов — о городе. За день путешествия у сыщика возникало ощущение, что город не совсем мертвый — словно жизнь так и течет там внутри. Кравцов чувствовал его, слышал отдаленные звуки шагов, тихого шёпота. Он был уверен, что город жив, а перед ними открылась лишь страшная иллюстрация, но как пройти сквозь нее и оказаться внутри он не знал. Порой ему казалось, что он видит образы бородатых мужчин, которые ловко торгуются на рынке, но при попытке приблизится к ним — все исчезло. А порой — он воспринимал свои ведения галлюцинациями, вызванными невыносимой жаждой.