— Я думаю, папа, ты должен связаться со своим поверенным на Таури и поручить, ему оформить покупку этой планеты! После того, когда все застрявшие здесь люди вернутся домой, разносимые ими слухи особой роли уже не сыграют! Планета будет нашей!

— Но как же мне связаться с ним?

— Предоставь это мне. У меня есть идея! Но для этого я должна поговорить с Аэлитой.

— С кем?

— С планетой, пап, с планетой!

— Ну, тогда мы, пожалуй, оставим тебя, не будем мешать! Пойдемте, Ставрос.

Я поднялся и послушно направился на выход. Уже перед тем, как спуститься, встретился взглядом с Лерой. Возможно, мне это только показалось, но в ее глазах я увидел сожаление. Вот только о чем? В любом случае, будущей владелице планеты я точно не пара.

Лерой

— Ну что? Получилось? — глядя на меня снизу вверх, с надеждой и нетерпением, спросил отец.

Я несколько раз моргнула, приходя в себя и разделяя свое «я» и «я» планеты.

— Помоги мне встать, — прохрипела, — и водички бы еще попить!

Отец помог мне приподняться на соломенном матрасе и, взяв со стола кружку, материализовал в ней воду. Я с жадностью выпила всё и, выдохнув «смотри», запустила кружкой в сторону ведущей на второй этаж лестницы. Но вместо того, чтобы разбившись брызнуть во все стороны осколками, кружка… исчезла!

— Да ну, не может быть! — взмахнул руками отец и посмотрел на меня сияющими глазами. — Неужели получилось!? А связаться с моим поверенным она поможет?

Ставрос

В этот день Лерой и ее отца я больше не видел. Лишь начало темнеть, оживленно переговариваясь, вернулись стражи. Причина приподнятого настроения стала ясна, едва они вошли в дом, так как от них за версту несло алкоголем.

— Ставр! Ты много потерял, что не пошел с нами! — язык командора заплетался, с трудом выговаривая слова. — Ты не представляешь, какие приветливые оказались местные жители! Правда, дома у них — дрянь! И одежда — дрянь! А вот еда, еда знатная! Мы жарили на костре мясо, и я им рассказывал о наших приключениях! — командора повело, и он рухнул на ближайший к нему матрас, тут же захрапев.

— Честно говоря, день прошел так себе, — фыркнул Клаус. — Смотреть здесь особо нечего, но вот в подвижную игру с мячом я с удовольствием поиграл! Хоть размялся. Искупаться бы! Завтра схожу на их пруд, — стянув с себя комбинезон, парень голышом растянулся на своем матрасе.

— А я хорошо провел время! — рокочущий бас Шейна заполнил собой наш домишко, но командор и Клаус уже спали, и шум им явно не мешал. — И, надеюсь, также хорошо провести и ночь! — ухмыльнулся он, шумно нюхая свои подмышки. — А, пойдет! Настоящий мужской запах еще ни одну женщину не отпугнул! — хохотнул здоровяк. — Ну, я покину вас до утра. Без меня, прошу, никуда не улетать! — подмигнул он нам и, напевая себе под нос какую-то мелодию, ушел.

Мы с Троем переглянулись.

— Выйдем? — тихо спросил он. Я кивнул.

Ночь на «Хищной» уже вступила в свои права, украсив черный небосвод россыпью ярких точек. Поселенцы поневоле давно спали, и лишь изредка вдалеке мелькало пламя костра засидевшихся поселян. Увидев направленный на ближайший костер мой взгляд, Трой хмыкнул.

— Истории разные друг другу рассказывают! Мы тоже поучаствовали сегодня. Только у них есть жесткое правило — не упоминать ничего и никого страшного! А иначе на неделю ссылают в то пустующее поселение за каменным забором.

— И чем же это наказание так страшно? Там же вроде не опасно! — Отойдя метров пятнадцать от нашего домика, я уселся на траву.

— Так-то оно так! Но для них сейчас страшнее всего одиночество! Одному, конечно, жутковато. А там и до материализации своих страхов недалеко!

Я согласно кивнул, не зная, о чем еще говорить с парнем. Сказывалась и та давняя история, и мое трехлетнее заключение. Чужими мы стали за это время, да и лишнего я случайно боялся сболтнуть. После наших с Лерой приключений у нас было достаточно таких секретов, которые нельзя никому открывать! По этой же причине я решил не выпивать в компании, пока не узнаю, что информация о планете перестала быть секретной. Буду ссылаться на подорванное в тюрьме здоровье.

— Ставр, — тихий голос Троя прервал затянувшееся молчание. — Скажи, ты собираешься, как вернешься в цивилизацию, подать иск о пересмотре твоего дела?

Я удивился вопросу. Я, конечно же, его ждал, но никак не от Троя.

— Это Тилбот тебя просил узнать?

— Нет. Но не могу не признать, что меня это тоже волнует.

— Боишься, что придется мое место занять?

Трой, потупившись, промолчал. Но за него ответили его пальцы, судорожно разрывающие надвое стебли травы.

— Понимаю. Это такое место, что и врагу не пожелаешь! А вы мне не враги, что было, осталось в прошлом. Самый страшный судья — это наша совесть. Боюсь, она вас и без того сильно наказала.