Лерой

Как ни странно, но я проснулась живой! Мы все проснулись. Ночь прошла спокойно, и я только сейчас вспомнила, что мы даже не выставили охрану. Хотя, может, стражи это и сделали, только не посчитали нужным всех оповещать.

Наскоро позавтракав, мы снова тронулись в путь, подстегиваемые мыслью, что скоро увидим шаттлы. Оставался только вопрос, в каком состоянии. Очень надеюсь, что это не будет куча деталей из рубрики «собери сам».

Я периодически мысленно связывалась с планетой, обеспокоенно интересуясь, остались ли целые корабли, или она большую от них часть уже успела переработать на атомы и молекулы. Аэлита утверждала, что целые объекты имеются в наличии. Вот только правильно ли я её поняла, полной уверенности не было, ведь общались мы с ней несколько необычно, словно каким-то диковинным шифром, и порой мне приходилось разгадывать целые ребусы из картинок и отдельных слов, которые спонтанно возникали у меня в голове. А так как я постоянно о чем-то думала, то нелегко было отличить свою собственную мысль от чужой. Но я училась общаться с Аэлитой, стараясь задавать четкие вопросы, требующие такого, же четкого и ясного ответа.

И, наконец, мне пришла в голову одна гениальная в своей простоте мысль. Сказав отцу и едущим с нами женщинам, что меня укачало, и я хочу еще немного подремать, улеглась на устланное сеном дно телеги и закрыла глаза. А затем постаралась как можно четче представить исследовательский шаттл моего отца, и особенно ярко — надпись на его борту «Лерой». Этот корабль, как живой, предстал перед моими глазами, таким, как я его запомнила, когда он стоял в доках верфи, блестя свежеокрашенными боками.

С ностальгией я вспомнила, с каким восторгом предвкушала, как полечу на этом, названном в мою честь, красавце, в свою первую в жизни серьезную экспедицию. Но в какой-то момент картинка поменялась. Я увидела этот же шаттл, но с закопченным, тронутым огнем от трения об атмосферу при посадке, корпусом, сиротливо лежащим на боку, на куче металлического хлама. Я тряхнула головой, прогоняя странное видение, и тут же поняла, что планета показала именно интересующий меня объект!

В груди вспыхнула радость, какой я уже давно не чувствовала. Бросив на о чем-то мирно беседующих женщин взгляд, подползла к отцу, управляющему лошадью, и зашептала ему в ухо свою потрясающую новость!

Отец посмотрел на меня горящими радостью глазами.

— Это значит, и все оборудование цело! — свистящим шепотом воскликнул он.

— Да, папа, цело, я думаю. Вот только не радуйся так бурно, я не хочу, чтобы кое-кто знал, что я сама умею с кое-кем общаться!

Отец уставился на меня непонимающим взглядом, но затем он поднял брови, покосился на Ёлку и закивал.

Я огляделась, судя по молодому тропическому лесу, в который мы въезжали, совсем скоро будет пещера Ёлки, а уж за ней, на противоположной стороне… Я икнула и распахнула глаза. Резко развернулась, собираясь перелезть через бортик и бежать к подводе стражей, но с треском врезалась лбом во что-то такое, же твердое, как он сам.

— Ой! — прозвучало синхронно с моим вскриком.

Мы со Ставросом глядели друг на друга, потирая ушибленные лбы.

— Что ты так резко сорвалась? Что-то случилось? — Ставрос убрал руку от наливавшейся над бровью шишки. Я же не торопилась этого делать, не хотелось предстать перед этим мужчиной с таким сомнительным украшением.

— Собиралась к тебе бежать! То есть, к вам, — смущаясь, поправилась я. — Мы совсем не учли, что через пещеры Ёлки, на ту сторону скалы, мы на подводах не пройдем!

— Я за тем же сюда спешил, — кивнул мужчина. — Объезд искать надо.

Я задумалась.

— Зачем объезд? Вещей у этих людей практически нет, лишь то, что в руках. Вот и пройдем так же, через пещеры!

— А кони и подводы?

— Коней отпустим, а подводы…

— Развеем?

— Зачем?

— Прибудут новые колонисты, найдут, пусть пользуются на здоровье!

— Люблю умных женщин! — оскалился мужчина в белозубой улыбке.

Как мы и решили, лошадей распрягли и пустили на волю, а подводы оставили у входа в пещеру Ёлки. Она поморщилась, но ничего не сказала. Хотя какая ей теперь разница, раз она решила улететь с планеты.

Закинув за спину свои мешки, люди выстроились цепочкой, проходя за нами через просторные пещеры из рыжеватого песчаника. Вскоре они сменились на узкие темные коридоры, и движение замедлилось.

— Пап, сделай факел, — попросила я достаточно громко, а затем в моей руке тут же материализовался нужный объект, только без огня. Передав его отцу, достала из своей разгрузки зажигалку, подожгла факел. Идти стало веселее.

— Еще долго? — спросил кто-то из мужчин.

— Нет. Уже скоро выйдем наружу, — неожиданно ответила Ёлка, до сих пор старавшаяся больше молчать.