Я тут же схватился за второго, который был ниже, — моя страховка… Пальцы крепко сжали холодный камень, кожу слегка покалывало от контакта. Лапы, глаза, хелицер, чужое тело — чувствую каждую его часть, словно свою. Восемь конечностей, восемь глаз.

Спасли знания, которые я получил, когда стал маленьким в столице. Научился контролировать их через кристалл. Не думал, что понадобится вновь…

— Выполняй мои приказы! — крикнул я. — Ты — за ним! — это уже второму.

Голос сорвался — хриплый, задыхающийся. В горле пересохло, язык еле ворочался.

Сука… Сука… Монстр уходит, у меня получилось выгадать момент.

Второй серп летел прямо в голову. Я слышал его приближение — высокий, режущий слух звук. Инстинктивно вжал голову в плечи, мышцы шеи напряглись до боли, но я спасся.Серп должен был убить меня, но я успел.

Для Нарана мы мёртвые валяемся внизу. Ночь, ни черта не видно. Есть несколько минут, пока они вызовут слуг или своих людей проверить. Не сами же рух и шаман голыми побегут смотреть?

Повернул кристалл налево. Паучок среагировал мгновенно: лапы оттолкнулись от стены, тело скользнуло в сторону.

Сердце постепенно успокаивалось, удары — тяжёлые, гулкие — замедлялись. Дыхание всё ещё частое, рваное. Лёгкие жгло.

Я оценил ситуацию: снизу — двор, патрули, стража, сверху — Наран и рух, оба опасны. Они думают, что я погиб. А значит, на моей стороне преимущество внезапности, время работает на меня. Пока что…

План… Пока лишь обрывки. Настало время импровизации.

Направил паучка вдоль внешней стены дворца. Лапы цеплялись за каждый выступ, каждую трещину в камне. Ветер хлестал по лицу, холодил кровь на одежде, рубашка противно липла к телу.

Мы двигались быстро, бесшумно. Я внимательно изучал окна одно за другим. Большинство из них освещены, там люди, разговоры.

Ещё десять метров вправо, ещё пять — вверх. Мышцы дрожали от напряжения, руки сводило судорогой от жёсткой хватки. Вот оно! Маленькое окно с массивной решёткой. Прислушался: тяжёлое, прерывистое дыхание.

Приблизились вплотную, и я заглянул внутрь. Сквозь грязное стекло различил очертания неподвижного тела, привязанного к какой-то конструкции.

— Морозь решётку! — приказал паучкам.

Холод пошёл от кристаллов на спинах монстров. Лёд стал образовываться на покрытии — сначала тонкая корка, потом толстый слой. Решётка побелела, покрылась инеем, металл стал хрупким, как стекло. Удар! Конструкция разлетелась ледяными осколками, раздался тихий звон. Мы проскользнули внутрь.

Камера — тесная, затхлая. Запах немытого тела, засохшей крови ударил в нос.

Я спрыгнул с паука, оглядел тело.

— Да уж… — скривил лицо. Развязал его и оттащил на солому рядом, бросил.

В голове словно метроном отсчитывал каждую секунду: тук-тук-тук. Время — вот что точно не на моей стороне. Плевать! Из пространственного кольца достал бутыльки с лечилками и выносливостью.

Глянул на хунтайжи. Искусно истерзанное тело, покрытое запёкшейся кровью. Лицо — сплошной синяк, один глаз полностью заплыл, губы разбиты, потрескались от жажды.

Наклонился и прислушался. Дышит, но тяжело, с хрипами. Рёбра сломаны, не меньше трёх, пальцы искривлены после пыток. И это только то, что видно.

Присел рядом, осторожно приподнял голову. Волосы слиплись от крови и пота, кожа — горячая, воспалённая. Похоже, у него лихорадка, заражение. Без лечения наступит смерть.

Мозг продолжал отсчитывать секунды: «Тик-так, тик-так». Достал из пространственного кольца зелья, встряхнул бутылёк с лечилкой. Жидкость заискрилась в тусклом свете — улучшенная эталонка четвёртого ранга.

— Скажите «А-а-а», Ваше Высочество! — произнёс и открыл рот мужика.

Челюсть не поддавалась, пришлось надавить. Послышался тихий хруст — челюстной сустав встал на место.

Я вливал зелье по чуть-чуть, не захлебнулся бы. Жидкость стекала по подбородку. Половину флакона отправил внутрь, остальное — на самые страшные раны. Плечо, где кость торчала наружу, живот с гноящимся разрезом, спина, истерзанная плетью до мяса. Когда я смотрел на него, снаружи повреждения казались не такими сильными… Ладно!

Зелье шипело при контакте с ранами, поднимался лёгкий пар. Принц застонал. Ещё один флакон, ещё. Монгола колотило от боли исцеления.

Следующая порция — выносливость. Это была тёмно-синяя жидкость, густая, как сироп, которая пахла морем и грозой. Я вливал медленно. Горло пленника дёрнулось, принимая лекарство. Действие началось мгновенно: дыхание выровнялось, пульс укрепился, цвет лица из серого стал просто бледным.