Зерно было посеяно, гнолл действительно задумался. Как бы он ни скрывал свое эго, морду гиены украсила ухмылка.

— Посмотрим, — тут же погасил он радость. — Пока я не получу доказательства твоих слов… что у Стражей действительно есть шанс. — Он выдохнул. — В любом раскладе нужно избавиться от этой штуки, — позвенел гнолл наручниками.

— И в любом случае, пока мы вместе, — новая улыбочка смутила Боунси, а затем он поймал взгляд спутницы, брошенный на сигарету.

— Хочешь?

Теперь растерялась Доу.

— Кхм… — свела она брови. — Я не… Не пробовала такое.

— Хе, — протянул он ей тлеющее. — Может, мы сегодня сдохнем, так зачем сдерживаться?

Девочка ещё секунду смотрела на никотиновую отраву и, унимая дрожь, взяла сигарету.

Скромная, неумелая затяжка.

— Кх… Кха-кха! — моментально закашлялась Доу. — Фу! — покачала она головой. — Вкус как у сгнивших носков.

— А ты знаешь вкус носков? — лыбится гиена, забирая курево обратно.

Обменявшись взглядами, парочка тихо засмеялась.

— Какая куколка! — неожиданно встала женщина-кукла и подошла к их столику. Недышащая действительно выглядела плохо. Как и у всех кукол Молли, лицо ее было более-менее очеловечено. Да вот потекшая тушь, неровная помада и чрезмерно яркие румяна не делали женщину краше. — Боунси, она совсем ребенок! — Тут она увидела наручники. — Не знала, что ты из этих.

— Отвали, Малеб, — зарычал Боунси. — Не хватало слушать причитания шлюхи.

— Не будь таким грубияном, — вступилась Доу. — Простите, госпожа, мой спутник…

— Ха-ха-ха, — уткнула руки в боки кукла. — Ты просто золотце! — Затем вгляделась в глаза Доу и белеющие локоны. — А-а-а, — поняла она. — Это тебя ищет Джек. — Немного задумалась. — Ладно, не буду вам мешать, меня ждет клиент.

Малеб выпустили из подвала, и, пошатываясь, проститутка поднялась наверх.

— Че ей надо было? — снова фыркнул Боунси. Затушил бычок. — Тц. Посидим еще немного и… Хм.

— Куда дальше? — поняла Доу, что это тот самый момент. Выбор. Взгляд на напарника. Она ждала.

Поиграв в гляделки почти минуту, Боунси сдался.

— Ладно… Ладно! Если твой отец действовал не в одиночку, то единственный, кто мог ему помочь, это Ласка. Она служит Джеку, да вот снова слухи разные.

— Значит, пойдем наугад, — опустошила Доу стакан воды. — Привычное дело.

— Хе. — Да, Боунси действительно начал ощущать что-то странное в этой девочке. В голову закралась мысль: «Помогать ей — это правильное решение». — Странная ты, но признаю, — отвел взгляд, — дела умеешь делать.

— Все еще помню, как ты назвал меня сукой, — хитрая ухмылка.

— Ты хотела продырявить мне голову! — улыбнулся он в ответ. — Один — один.

— Нечего было угрожать, — надула щеку девочка.

Прошло еще немного времени — и вот не только Боунси попал под чары звездной богини. Пока их скрепленная пара переводила дух, Доу то и дело общалась с толстяком и худым охранником. Простой разговор, благодарность за воду, сочувствие. В этом притоне кроха сияла, как маленькая звездочка: слишком светлая, слишком добрая. Спокойный голос дополнял образ маленькой принцессы, которая слишком чиста для таких падших людей.

— Я ведь не всегда так жил, — разговорился толстяк. — Ха-ха. Раньше у меня был свой сад, выращивал овощи.

— А что случилось? — спросила Доу.

— Неправильный выбор и отказ, — поморщился трактирщик. — Пришли жрецы, сказали, теперь тут будет расти проклятая ягода. — Он выдохнул. — Ну я и…

— Ты никогда не говорил про это, — бросил смешок Боунси.

— Да что с тобой говорить, глупая твоя морда, — сплюнул толстяк в кружку — и принялся ее протирать.

— А я… Я… — дергался охранник. — Р-работал в порту, сторожил. — Он почесал предплечье. — Жена бросила… когда узнала, что… — шмыгнул носом. — Да-а-а-а.

— Вы еще можете все исправить, — кивнула Доу. — Никогда не поздно снова посадить семена. Никогда не поздно попытаться взять себя в руки, вернуть свою жизнь обратно. — Девочка говорила столь уверенно, что взрослые мужики не могли ничего ответить. — Когда это место придет в баланс, вы тоже сможете сами привнести его в свою судьбу. Не сдавайтесь.

— Бездна, — покивал толстяк. — Малышка, кто ты такая?

И только Доу хотела ответить, как охранник дернулся.

— М… Кто-то спускается… Много шагов, — прильнул он к двери.