Он указал в самый центр розы ветров — место лидера, которое до недавнего времени занимал Алойзиус.

— Или никакого Союза не было бы, если кто-то решил покуситься на мою свободу, — заметил я. — Особенно учитывая мой возраст, вряд ли кто-то захотел бы подчиняться несовершеннолетнему.

— Ваш возраст — большая обманка для всех, — задумчиво произнес Ясперс. — Впрочем, светлые на свое счастье поняли довольно быстро, что вы зрелая личность, с которой надо считаться. Хотя и не только поэтому, разумеется. И всё же, мне кажется, они на вас тоже повлияли.

— Каким образом?

— Что вы теперь находитесь на их стороне.

— Я это даже комментировать не буду, — произнес я. — Давайте все-таки вернемся к вопросу, что вам от меня надо? И вы ведь еще о Чистославе Чёрном что-то хотели сказать?

— Наш опыт с господином Чёрным заставил нас пересмотреть свое отношение к светлым. Как оказалось, их можно изменить, перестроить тип мышления. Но при этом Чистослав всего лишь создал в своем Университете модель, при которой и темные, и светлые вполне могли сосуществовать вместе, работать и выполнять сообща задания, обходясь без конфликтов. Но мы хотели пойти еще дальше. И со временем переделать их в темных, которые силой были бы близки к черным магам. И тогда мы смогли бы получить перевес в силе.

— И для чего вам нужен Чистослав сейчас?

— У него ценный опыт. Без этой, казалось, небольшой ступени, объединения разных магов под крышей одного учебного заведения, дальнейший путь был бы невозможен. Ни я, ни Алойзиус, не смогли бы сделать то, что сделал Чистослав.

— Интересно, что он скажет, когда узнает о ваших дальнейших планах? Он ведь о них не знает?

— Нет. Вероятно, они ему не понравятся. Хотя, может, его белый костюм уже достаточно посерел, поскольку последнее время он очень помогал Новому Брокену с реализацией производимых тут зелий, артефактов и прочего, — Яспер чуть нервно постучал пальцами по висящей в воздухе столешнице и посмотрел на меня так, словно готовился к прыжку в пропасть. — Что же касается вас, Ваше Величество… Вы ведь можете помочь нам.

— В чем именно?

— Вспомните свою жизнь не так давно. Вряд ли вы забыли за месяц с небольшим, как относится окружение к темным колдунам. Презрение и довольно бедное существование за редким исключением, когда состояние достается от предков. Хотя ни ваш отец, ни ваша тетушка ничего практически не получили. Преследуемые лишь за то, что они не такие как светлые.

— Преследуемые за вполне конкретные вещи, господин Яспер. Моя тетушка — убийца, которую простили за выполнение важного задания — моего опекунства. Полагаю, вы об этом в подробностях прочитали в папках фризский Гильдии. Мой отец тоже погубил достаточно много народа, темных в основном, но ведь это не имеет значение, у кого ты забираешь жизни, если ты их забираешь?

— Я лишь хотел сказать, что темные, которые не переступают определенных границ, вполне заслуживают более лучшей жизни и более уважительного отношения к себе. И это можно было бы прописать на законодательном уровне. Не на уровне законов Гильдий, когда лишь светлые решают, что делать с темными и что вообще они могут делать со всеми подобными нам.

— А что делать с теми, кто переступает? — поинтересовался я не получив ответа, продолжил: — Хотите общегосударственный закон и чтобы еще и люди в этом поучаствовали? Боюсь, они вернуться к прежнему — сжигать темных ведьм и колдунов на кострах. У нас есть прекрасный пример в Гретзиле, как вам известно, и дело даже не в тлетворном влиянии проклятых останков некроманта, находившихся рядом в болоте.

— Этот закон могли бы составить лично вы. Именно как император, — произнес Яспер, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Мог бы. Но вы ведь прекрасно понимаете, что подобный закон приведет к конфликту интересов. Светлые заботятся о людях. Темные людям вредят. Предлагаете прописать в законе ограничение прав темных, касающихся применения их колдовства? Это ничего не изменит — всё это уже имеется в законах Гильдий.

— Однако вы же видели Пражский Университет. Там темные и светлые вполне работают вместе. Если создать совместные организации, которые бы следили за соблюдением закона, это все равно был бы уже шаг вперед.

— Вы сейчас меня пытаетесь запутать или сами уже запутались? — спросил я. — Я не считаю тех, кто учится в Пражском Университете — светлыми. Там уже не осталось ни одного светлого студента. Есть только градации серого на любой вкус.

— А кем вы считаете господина Моора? — спросил Яспер, видимо решив бросить козырной вопрос.

— Господин Моор тоже давно перешел серую границу, — произнес я и увидел удивление на лице черного мага, словно тот ожидал услышать от меня иное.

— А что вы скажете насчет госпожи Халевейн? — куда более осторожно продолжил Яспер.

— А что вы сами думаете? Вы ведь читали ее дневник.

— Думаю, что госпожа Халевейн тоже давно переступила черту, с тех самых пор как столкнулась с вами. Но вы сами так и не прочли?

— Сомневаюсь, что я узнаю о Маделиф что-то новое. Или тем более что-то новое о том, что она думает обо мне.

— Значит, вы согласны насчет госпожи Халевейн? — удивления на лице Яспера прибавилось. — Если это так, значит вы считаете, что и остальные главы Гильдий тоже уже за чертой?

— Ну почему же? Господин Дагоберт, да и наверное господин Орель, по-моему, до сих пор не против от меня избавиться. Хотя, Орель все же уже передумал, — я едва заметно усмехнулся.