Но нам и не надо было воевать с целым государством. Для наших целей показательной демонстрации вполне достаточно было сильнейших воинов государства — если будет видно, что они не смогут причинить нам вред, то рядовая пехота и подавно.

Столица даже не напоминала разворошенный муравейник — граждане чинно шли и ехали по своим делам, на улицах зажигались огни — мы достигли её как раз на закате, как и планировали. Похоже, предупреждению со Стены то ли не поверили, то ли сочли бессмысленным пугать простой люд.

Только когда мы снизились до примерно сотни метров, кто-то обратил на нас внимание, и до моего усиленного слуха донеслись крики. Некоторые горожане кинулись в дома, ища укрытия, но большинство так и замерло, запрокинув головы и провожая нас взглядом.

На центральной площади нас встретил весь цвет Ордена Паладинов — двадцать четыре отборнейших бойца во главе с двадцать пятым — главой Ордена Ремедиос Кастодио, Белый цвет, известная также в иных странах как «Рыцарь-Валькирия» (в самом Робле её никогда так не называли, этот титул был зарезервирован лишь за основательницей Святого Королевства). Здесь же я заметил и Розовый цвет — паладина Исандро Санчеса.

Ни Святой Королевы, ни верховной жрицы нигде не было видно. Они либо остались во дворце, либо и вовсе покинули столицу.

— Кто вы такие и что вам нужно?! — Ремедиос произнесла это практически тем же тоном, который я слышал на Стене несколько часов назад, разве что более внушительным. От этого тона у меня аж в груди потеплело — как будто вернулся в лагерь подготовки Экзекуторов на Филиппинах. Только теперь я был по другую сторону фронта.

— Истинный вампир Меконгава и нефилим Ямаико к вашим услугам. У нас послание для Святой Королевы, — Ямаико в точности повторила моё представление на Стене, пока я предавался ностальгии.

— Устное послание или письменное? — ловушка была неплохой, но подготовленная мной Ямаико в неё не попалась.

— И то, и другое. После прочтения письма у Её Величества несомненно возникнут вопросы, на которые мы уполномочены ответить.

— Вы можете передать письмо мне, я проверю. Если на нём нет никаких злых чар, мой человек доставит его Святой Королеве.

— Чары на нём есть. Они не опасны, но если письмо попытается распечатать кто-либо, кроме непосредственно Святой Королевы, оно самоуничтожится. Так что можете проверять, но не пытайтесь его читать, — с этими словами Ямаико достала заранее приготовленный конверт и передала его Ремедиос, которая поморщилась, словно от зубной боли. Было очевидно, что именно прочитать письмо перед доставкой она и собиралась. К счастью для нас, магические способы защиты корреспонденции были не новостью в местной политике.

Когда письмо не загорелось, не взорвалось и не выплеснуло ей в лицо яд, Грандмастер Ордена Паладинов неохотно активировала заклинание проверки. Её глаза тут же расширились до анимешных размеров:

— Этого не может быть!

— Вы имеете в виду, что письмо запечатано святой магией седьмого круга? — любезно подсказала Ямаико.

— Да! То есть нет! Это какая-то гнусная мистификация! Никакая нечисть не может обладать подобной силой!

— Должно быть не может, — кивнул я. — Однако это письмо в любом случае не имеет отношения к вопросу. Оно запечатано лордом ТачМи, который попросил нас его доставить, поскольку сам он пока слишком занят. Как только у него появится время, он сам прибудет в Святое Королевство, чтобы пообщаться с коллегами-паладинами.

— Ты хочешь сказать, что паладин, обладающий силой Тринадцати Героев, использует подобную тебе нечисть в качестве курьера, вместо того, чтобы уничтожить на месте?!

— Я не хочу, я это уже сказал. Как видите, я связан и причинить вреда подданным Святого Королевства не могу, так что никакой дополнительной опасности это решение вас не подвергает. Что до теологического аспекта подобной политики, то я не вправе о нём рассуждать, — хотя и очень хотелось бы. Правда, только правда и ничего кроме правды… но отнюдь не вся правда.

— А упоминал ли мой несомненно достойный брат по вере, что передав письмо, вы непременно должны вернуться живыми? — прищурилась Ремедиос, покрепче сжимая рукоять меча.

— Нет. Не упоминал, — хором ответили мы с Ямаико.

На доли секунды Грандмастер растерялась. Она не ожидала большого эффекта от этой маленькой провокации, думала, что мы либо будем выкручиваться и настаивать на своей дипломатической неприкосновенности, либо нападём первыми, что позволит списать всё дальнейшее на самозащиту. Но мы признались, что нас можно убить, и продолжали стоять, как ни в чём не бывало — это несколько сбило её с толку. Впрочем, как настоящий военный, она быстро сориентировалась:

— В таком случае я упокою вампира. Для того, чтобы ответить на вопросы Святой Королевы, если таковые будут, хватит и одного посланника. Отойди в сторону, исполин. Я всё сделаю быстро и милосердно.

Ямаико замерла в нерешительности, покосившись на меня. Умом она понимала, что мне ничего не будет, однако для её чувств это всё равно выглядело как предательство друга. Чтобы не заставлять её лишний раз переживать, я сам шагнул вперёд, обойдя её.

Несколько лучей света — благословения жрецов, стоявших в задних рядах — сошлись на фигуре Ремедиос, окутав её сияющим ореолом в наступающих сумерках.