Демид помедлил секунду, затем неуверенно взял зажим, словно это был раскаленный кусок металла. Его пальцы заметно дрожали.

Я уверенно поднес скальпель к воспаленной коже Владислава, аккуратно вскрывая абсцесс и выпуская наружу густой, мутно-желтый гной.

— Видишь эту дрянь? — прокомментировал я, удаляя содержимое раны пинцетом с ватой. — Если не убрать сейчас, гной пойдет глубже, поразит внутренние органы.

Лицо Демида стало серым от напряжения и ужаса, но он держался.

Я внимательно осмотрел рану Владислава, мысленно формируя план дальнейших действий.

— Если оставить хотя бы небольшие участки некроза, рана снова загноится, — объяснял я. — Нужно удалить все полностью.

— Я… я боюсь вида крови, — вдруг прошептал Демид, и голос его едва не сорвался.

Он побледнел и пошатнулся, явно на грани обморока.

— А ты закрой глаза, — спокойно сказал я. — Дыши медленно и глубоко. Держи инструмент крепче. Представь, что помогаешь не мне, а себе. Сейчас от тебя зависит не только его жизнь, но и твоя собственная. Если мы провалимся, нас обоих просто вышвырнут отсюда. Ты же это помнишь?

Демид усилием воли взял себя в руки.

— Понял…

Я продолжил процедуру. Тщательно удалил последние участки некроза, промыл рану водой, смешанной с антисептиком, а затем аккуратно обработал поверхность раны перекисью водорода. Жидкость вспенилась, окончательно очищая рану от остатков грязи и бактерий.

— Сейчас я начну накладывать швы, — сообщил я Демиду, готовя хирургическую иглу и нить. — Это завершающий этап. Самое страшное уже позади.

Я осторожно ввел иглу в кожу Владислава, накладывая аккуратные, ровные швы. Демид, несмотря на бледность и дрожь, твердо держал края раны.

Я наложил последний шов, затянул нить и обрезал ее край. Рана выглядела обработанной и чистой, насколько это вообще было возможно в таких условиях.

— Осталось напоследок обработать, — я снял окровавленные перчатки и бросил в сторону. — Дай ещё обезболивающее.

Демид замешкался, я поднял взгляд и увидел на его лице выражение беспомощности.

— Больше же нет, — прошептал он виновато. — Та ампула была последней, я же сказал. Таблеток тоже нет… ученики их давно растащили и сами жрут, как конфеты…

Я стиснул зубы, чувствуя, как внутри поднимается холодная волна злости. С-суки… ну вот как так?

Владислав тихо застонал, его тело будто током прошило от боли. Сознание начинало возвращаться, и очень скоро он мог начать просто-напросто орать. А значит, мог привлечь внимание.

А этого никак нельзя допустить.

— Как зовут тех двух, которые жрали обезбол? — я повернулся к Демиду.

— Ты… что задумал?

А я-то думал, что дальше ему бледнеть уже некуда.

— Ничего особенного, нам надо как-то эти таблетки забрать.

От автора:

? Боксёр из 90-х очнулся на конференции поп-ММА. Спонсоры, камеры, хайп.

— Мага, тормози! — орет кто-то.

Бородатый в капюшоне душит парня, вися на нём клещом.

? На 1 и 2 том СКИДКА https://author.today/reader/459611/4276150

— Ну если ты не хочешь, чтобы когда Влад очнется, он начал орать и всех тут на уши поднял, — дополнил я.

— Не хочу, — Демид отчаянно замотал головой. — Но как ты вообще собираешься… Могучий Путь, ну почему учитель назначил меня за тобой присматривать?!

Последнюю фразу он процедил себе под нос, явно не рассчитывая, что я услышу.

— Как собираюсь? Молча. Либо хитростью, либо, если хитрость не пройдет, силой, — пояснил я. — Ты определяйся уже, со мной идёшь или на лыжи встанешь?

Демид замер, смотря на меня с выражением такого ужаса, будто я предложил ему захватить учеников в заложники…

Впрочем, зато у него была интересная черта, которую я успел подметить. Сколько бы он ни причитал, сколько бы ни ныл, в итоге все равно делал то, что нужно. В принципе, парень-то он надежный. Только вот близнецы правы были — ему давно пора понять, чью сторону он займет в итоге.

Конечно, насчет силы я слегка лукавил. Пока энергетические потоки были заблокированы, приходилось рассчитывать только на физические возможности. А вступать в драку в моем нынешнем состоянии — не самая блестящая идея. Да и численное преимущество явно на стороне Ивлевых и их прихлебателей. Но если хитрость провалится, придется драться по-настоящему — и тут я уже совершенно не лукавил.

И теперь смотрел прямо на Демида, спокойно ожидая его решения. Сейчас ему предстояло окончательно определиться, будет ли он моим союзником или мне нужно выкручиваться одному.