Второе — использовать захваченного Кристофа по максимуму. Выбить из него все детали ливонских планов, имена агентов, пароли и явки. А затем решить, какая версия его показаний будет наиболее выгодна для представления Строгановым и общественности.

Третье… Я усмехнулся собственной мысли. А что если представить всё произошедшее как гениальную операцию князя по разоблачению заговора? Дескать, Голицын давно подозревал жену, специально создал условия для её разоблачения, использовал меня и Василису как невольных исполнителей. Это укрепит его репутацию проницательного правителя, снимет часть вопросов и переместит фокус внимания с меня обратно на князя. Мне и так хватает врагов с Демидовыми, Тереховым и Гильдией Целителей. Нет, плохой вариант, потому что не решит сложность со Строгановыми.

Но главной проблемой оставалась Василиса. Девушка только что пережила страшное потрясение — узнала правду об убийстве матери и сама стала убийцей. Пусть и невольно, в порыве праведного гнева. Ей потребуется время, чтобы принять случившееся, и поддержка, чтобы не сломаться под грузом вины.

Размышления прервал стук в дверь. Я отставил недопитый бокал.

— Войдите.

В комнату вошли четверо охранников в парадной форме.

— Маркграф Платонов, — произнёс старший, — Его Светлость требует вашего присутствия.

Я поднялся, оправил пиджак. Что ж, похоже, князь уже готов к продолжению нашего разговора. Осталось надеяться, что моя идея использовать ситуацию против врагов Москвы перевесит его подозрения относительно моей личности.

Стражники проводили меня по коридорам дворца. Я отметил, что ведут меня не в тронный зал, а в личный кабинет князя — значит, разговор будет приватным. У массивных дубовых дверей стояла усиленная охрана. Старший стражник постучал, дождался разрешения и распахнул створки.

— Маркграф Платонов, Ваша Светлость.

Я шагнул через порог, и двери за мной закрылись.

Кабинет князя встретил меня полумраком и запахом табачного дыма. Дмитрий Валерьянович сидел в кресле у камина, в руке тлела трубка. Он выглядел чуть лучше, чем час назад в малой приёмной — насколько вообще может выглядеть лучше человек, потерявший вторую жену и узнавший, что она убила первую. Лицо архимагистра застыло маской спокойствия, но в глазах плескалась целая буря эмоций.

— Садитесь, Платонов, — князь кивнул на кресло напротив. — И рассказывайте всё с самого начала. Без утайки.

Я опустился в мягкое кресло, собираясь с мыслями. Нужно было выбирать слова осторожно — любой намёк на использование Императорской воли мог обернуться катастрофой.

— Всё началось во время нашей первой беседы, — начал я размеренно. — Я заметил тревожные симптомы: вы выглядели старше своих лет, ёжились от холода при комнатной температуре, тяжело дышали. Вокруг вас витал странный запах — металла и сырости. Но главное — все металлические предметы в кабинете казались тусклыми, словно покрытыми патиной. Для архимагистра металломантии это противоестественно. Я понял — вас травят редким магическим ядом, разрушающим связь со стихией.

Князь кивнул, побуждая продолжать.

— Когда рассказал о своих подозрениях Василисе, та попросила вам помочь. Я не мог ей отказать. Начать решил с кухни. Шеф-повар месье Антуан явно нервничал, когда речь зашла о вашем рационе, но прямых доказательств у меня поначалу не было. Затем гофмейстерина упомянула, что лично проверяет ваше постельное бельё — излишняя предосторожность для обычного времени. А ваш персональный врач доктор Ложкин… — я сделал паузу, подбирая формулировку. — У меня сложилось стойкое убеждение, что он знает о вашем состоянии больше, чем показывает. Возможно, заметил симптомы отравления, но по каким-то причинам предпочёл промолчать. Страх? Или нечто иное? Полагаю, стоит его тщательно допросить.

Это лучший способ указать на его вину, не раскрывая использования Императорской воли.

Князь затянулся трубкой, выпустив струю дыма.

— Продолжайте.

— Василиса упомянула вашу любовь к цитрусовым, и я вспомнил про оранжерею. Моя спутница, графиня Белозёрова, проверила апельсины своим даром целительства — обнаружила следы чужеродной магии. Мы взяли образец, и ваш алхимик подтвердил наличие инородного вещества. Затем я организовал обыск жилища шеф-повара через вашу дочь — там нашли катализатор для яда.

— Катализатор? — князь прищурился.

— Да. Судя по всему, использовался двухкомпонентный яд. Первый компонент в апельсинах, второй — в других блюдах. По отдельности безвредны, вместе создают медленно действующую отраву.

— Умно, — процедил Голицын. — И кто же снабжал повара катализатором?

— Вот тут начинается самое интересное. Когда Повара припёли к стенке, он утверждал, что порошок приносил человек от советника Назара. Кристоф фон дер Брюгген весьма кстати появился на приёме с информацией о «подозрительных связях» советника с Восточным каганатом. Классический ложный след.