— Говорят, её секундант, тот поэт де Риваль, — рассказывал лис, — страшно оскорбился после той выволочки, что она ему устроила после дуэли с Дюшармом, и возникшие вокруг её персоны слухи воспламенили в нём жажду мести. На глазах своих друзей он сжёг незаконченную, посвящённую ей поэму, и с тех пор пишет только сатиры и эпиграммы, в которых изображает Жеральдину грубой и лживой ведьмой. Именно так он её там и называет! Его куплеты уже поют в кабаках и тавернах, и, кажется, он становится популярным именно благодаря им! То, что ему не дали возвышенные оды, неожиданно принесли на вёртких крылышках уличные песенки. Ты слушаешь меня, Марк?

Он озабоченно взглянул на друга, который застыл в задумчивости с каким-то письмом в руках.

— Конечно, — встрепенулся Марк и отложил бумагу в сторону. — Как при этом ведёт себя виновница торжества?

— Неизвестно, — небрежно пожал плечами лис. — Она почти не выходит из дома, потому что на улице её караулят какие-то хулиганы с корзинками гнилых яблок. Они очень терпеливы, но, когда их терпение всё-таки начинает иссякать, они орут под её окнами, выкрикивая всякие оскорбления. Вокруг тут же собирается подбадривающая их толпа. Этот спектакль продолжается, пока по вызову сторожа не прибудет наряд городской стражи или кому-то из её уважаемых соседей не надоест шум, и они не отправят крепких лакеев с палками разгонять толпу. После этого они послушно расходятся, но на следующий день появляются снова.

— Это не может продолжаться долго, — заметил Марк. — Скоро де Лансак потребует, чтоб она освободила его квартиру и, если она не подчинится, выселять её явятся королевские приставы. Больше никто не пустит её на порог, но и выехать из города она не сможет. Я полагаю, что очень скоро ей придётся предпринять некоторые шаги, чтоб разрешить эту ситуацию.

— Ты имеешь в виду слухи, которые запустил в город? О том, что дело Доротеи де Мелантен вот-вот будет передано в суд, и приговор уже предрешён? Ну, перестань, конечно, я понял, что за этим стоишь ты! — лис усмехнулся. — Я мог сомневаться насчёт первой волны слухов, хотя получить такой вал сведений об этой загадочной даме под силу только тайной полиции короля, но в данном случае речь идёт об утечке информации. Не думаю, что кто-то у вас мог допустить её случайно! Ты уже затравил эту де Ренси, как волчицу, а теперь собираешься и вовсе загнать её в угол, верно?

— Так и есть, — кивнул Марк. — Я хочу сделать её жизнь в столице невыносимой, а побег невозможным, и при этом она должна понять, что её подруга вот-вот окажется на эшафоте, и уже ничто не сможет её спасти. Как ты думаешь, что она сделает в этом случае?

Лис посмотрел в потолок, который был расчерчен резными балками, а выкрашенные в синий цвет квадраты между ними украшены позолоченными звёздочками.

— Давай разберёмся, что представляет собой эта Жеральдина, — предложил он. — До семнадцати лет она прожила с отцом в своём замке, и единственное, чему он её научил, — это драться на мечах. Полагаю, он мечтал о сыне, потому воспитывал её как мальчика, не имея при этом средств для того, чтоб дать ей полноценное образование. Явившись в Ланьон, она вскоре была обманута, потеряла отца, не нашла защиты в суде, но смогла отомстить с помощью своей подруги. После этого она помогла этой подруге избавиться от нелюбимого мужа, а дальше они просто решили зарабатывать таким способом. Причём, всю организационную часть их бизнеса взяла на себя Доротея де Мелантен. Судя по поведению Жеральдины, она не любит людей, не понимает и опасается их. Единственным близким человеком для неё остаётся Доротея. К тому же именно подруга так долго заботилась о ней, вела хозяйство, и именно благодаря ей Жеральдина стала жить, ни в чём не нуждаясь. Однако теперь она лишилась этой помощницы и защитницы, горожане ополчились на неё, её гонят из дома, — Джин Хо взглянул на Марка. — Знаешь, мне кажется, она сейчас не выходит из дома, потому что напугана и растеряна. Она привыкла полагаться на Доротею, но той нет рядом. Ещё недавно она надеялась на то, что подруга выкрутиться. Эта блондиночка ведь такая вёрткая и хитрая! Она ждала, что всё разрешится, и Доротея возвратится к ней. Но теперь она начинает понимать, что та уже никогда не вернётся. Более того, она вот-вот умрёт на плахе, и Жеральдина снова останется одна, как тогда, в Ланьоне, после смерти отца. Мир всё так же враждебен к ней… — лис вдруг помрачнел и настороженно взглянул на друга. — Марк, что ты задумал?

— Твои слова полностью совпадают с моими ощущениями, — кивнул тот. — Жеральдина не глупа, но у неё нет той вёрткости и смелости, какой обладает Доротея. Подруга для неё значит очень много, и то, что она сразу не бросилась спасать её, значит лишь, что она понадеялась, что Доротея выкрутится сама. Она снова теряет самого близкого человека, но ничего не может с этим поделать. К тому же она мстительна, отважна и уверена в своей удаче и в своей безнаказанности. Она никому не спускает оскорблений, доказательством чего является незавидная судьба Леонара Бернье. К тому же она привыкла избавляться от врагов или тех, кого считает врагами, единственным способом, который ей доступен. Сейчас она в ярости и в отчаянии, она не может вызвать на дуэль всех тех людей, что орут под её окнами. Она всё ближе подходит к тому порогу, за которым ей уже не будет дела до того, что с ней станет дальше. Она просто захочет отомстить, нанести последний удар и принять свою судьбу. Поверь мне, она достаточно храбра для этого!

— И на кого же обрушится её месть? — хмуро взглянув на него, спросил лис.

— На того, кто арестовал её драгоценную Доротею, а теперь намеревается отправить её на эшафот, — пожал плечами Марк. — Именно я сейчас олицетворяю этот ополчившийся на неё город, и я же направляю топор, который скоро опустится на нежную шейку Доротеи. Потому она захочет убить меня.

— То есть ты пытаешься спровоцировать её на нападение? Я не согласен, — мотнул головой Джин Хо. — Это слишком опасно! Давай придумаем что-нибудь другое! Неужели нет ни одной зацепки, которая позволит тебе отправить её в тюрьму?

— Ничего! Зацепок много, но все кончики обрываются или сходятся к Доротее, а она молчит. Я полагаю, что Жеральдина так же дорога ей, как и она Жеральдине. Я допрашивал её, пытался увязать их вместе на основе тех дуэлей, что имели место в других городах, но у меня мало доказательств, а Доротея либо всё отрицает, либо говорит, что действовала в тайне от Жеральдины, чтоб помочь ей победить и получить деньги на безбедную жизнь. Она уже поняла, что на сей раз ей не выкрутиться, её участь предрешена, потому стоит мне ценой невероятных усилий припереть её к стенке, как она тут же всё берёт на себя. У меня остаётся только одна возможность поймать Жеральдину — заставить её действовать и ошибаться. Она не может не понимать, что в честном поединке ей меня не победить, значит, она постарается либо ослабить меня, либо устранить до дуэли, либо снова воспользуется ядом. Любое из этих действий в отсутствие Доротеи ей придётся совершать самой. И, поскольку вы внимательно следите за ней, нам несложно будет схватить её за руку!

— Я не уверен, — ответил лис. — Она действительно не глупа и довольно хитра, и при этом безжалостна. Я не хочу, чтоб ты подставлялся под её отравленный клинок ради сомнительного счастья заманить её в ловушку! Мне это не нравится. Давай лучше это сделаю я! Мне она ничего не сможет сделать, яд на меня не подействует, к тому же я смогу заманить её в западню какой-нибудь магической уловкой…

Он смолк, заметив, как Марк качает головой.

— Во-первых, это моя обязанность — вывести её на чистую воду, поскольку это дело веду я, — напомнил тот. — Во-вторых, я уже являюсь её мишенью, поскольку именно из-за меня у неё столько неприятностей. И, в-третьих, я вовсе не хочу, чтоб ты подставлялся под её отравленный клинок из-за дела, которое расследую я. Потому смирись с тем, что это произойдёт. Вопрос в том, поможешь ты мне или нет?