Да, ему жаль. Как же ему жаль! Ведь ближе, чем были, им быть уже невозможно — ни в этой реальности, ни в несбывшейся. Мало кто наделал в жизни столько же глупостей и ошибок, сколько его волчонок… Но кого тут винить? Кто виновен в ошибках ученика, если не Учитель? По ученикам узнают Учителей, разве не так?

Он должен прекратить это. Он не может позволить душе Элиара пасть настолько низко.

Увы, жизнь — это всегда поражение. Всегда потеря. Сколько бы ни старался, каких бы высот ни достиг, впереди ждет только одно: ничто. Забвение, небытие, непобедимая черная бездна смерти. Иного исхода нет ни для кого из них. Красное солнце восходит, чтобы зайти, и ничто в мире не способно удержать его на линии горизонта. Как бы ни радовался он своему солнцу, однажды он должен будет потерять его — таков установленный порядок вещей.

Причудливы прихоти судьбы. Когда-то Элиару пришлось пожертвовать своим Учителем ради всеобщего блага… отдать одну жизнь ради многих. В этом была великая необходимость и великая ответственность, которую Элиар взял на себя: ученик собственноручно лишил его жизни, чтобы остановить черный мор…

Увы, точно так же должен теперь поступить и он сам.

Элирий вдруг испытал все то отчаяние и безысходный ужас, какие, должно быть, испытывал волчонок, в одиночку принимая то непростое решение. Жестокое, но кажущееся единственно возможным — и единственно правильным.

Какими принципами можно поступиться ради всеобщего блага? Как далеко можно зайти, желая сделать все правильно? Теперь Красный Феникс знал. Он воскрес из мертвых только ради этого: чтобы допить свою чашу до дна. Чтобы исполнить свой долг.

Иногда важные решения бывают нелегкими, иногда — невыносимыми. Иногда приходится идти против чувств, против себя самого… но он должен быть сильным, как был когда-то сильным его Второй ученик.

Хоть простые жители Материка, без сомнений, боялись и ненавидели Элиара за то, что он привел в мир черное солнце, он все же пытался спасти их. Несмотря на всю свою боль, несмотря на огромность, непомерность жертвы, которую ему пришлось для этого принести… Элиар все же пытался избегнуть полной катастрофы. И, в конце концов, ему удалось если не отвратить, то отодвинуть ее на значительный срок.

Увы, Элирий не смог защитить своего ученика ни в этом, ни в другом мире. Он никогда не уделял волчонку достаточно внимания. И сейчас он не мог снова спокойно наблюдать, как ученик его сходит с ума, ненавидя и умирая от привязанности одновременно, как на глазах становится совсем другим человеком, как разум его раскалывается на части под влиянием безумия черного солнца.

Игнаций и Яниэр считают Элиара безумцем. Это не совсем так: не может быть безумцем тот, кого ведет преданность и чувство долга. Но все же в одном эти двое правы: благом для всякой души будет умереть, нежели полностью потерять себя — и стать вдобавок причиной гибели целого мира.

Солнце померкло на небосклоне, померкло в его сердце навсегда.

Бывает непростой, страшный выбор, который в любом случае разорвет сердце на части, в любом случае приведет к большой боли. Элирий хотел бы избегнуть этого выбора, но, увы, то было невозможно. Как наместник небожителей, он должен следовать воле небес и велению судьбы более высокой, нежели обычная земная жизнь.

Он должен сделать свой выбор — и должен сделать вид, что сможет жить с ним.

— Я сожалею, — еще раз повторил Элирий, словно пытаясь донести до всего мира свои чувства.

Яниэр распрямился и посмотрел в глаза наставника долгим понимающим взором. Решение было принято, и ничто более не нуждалось ни в пояснениях, ни в обсуждениях. Иногда сущая малость может спасти человека… иногда сущая малость может его погубить.

Они оба сожалели. Оба они хорошо знали: каждое произнесенное слово его светлости мессира Элирия Лестера Лара, наместника небожителей на земле, тотчас становится пророческим, обращаясь в благословение или в проклятие.

Глава 21

Лезвие ревности

Эпоха Красного Солнца. Год 281. Сезон холодной воды

Родники оттаивают Ангу. Журавлиная Высота

*амарантовыми чернилами*

Замерев перед зеркалом в выделенной гостевой спальне Северного Замка, Агния Ивица Лира неторопливыми, отточенными движениями расчесывала волосы с приметными серебряными прядями на висках.

Лицо Совершенной было спокойно, только под нежными глазами цвета циан пролегли тревожные узкие тени. День выдался сумасшедшим и принес много хлопот, много беспокойства о будущем. Давно пора было переодеваться и ложиться спать… однако ей не спалось.

Небрежным жестом Агния отбросила в сторону резной, расписанный золотом черепаховый гребень и пристальнее глянула на свое отражение. Как и всегда, оно порадовало душу. С той стороны мутноватого темного стекла — не в пример полированным, безупречно сверкающим зеркалам Запретного города — на нее лукаво смотрела юная, совсем еще девчонка, но смышленая и амбициозная Совершенная. Она многого хотела в жизни — и не просто хотела, а держала в уме четкий план, как этого добиться. Она надеялась получить власть и почитание — и вот они уже были у нее в руках. Третья ученица Красного Феникса Лианора! Кто бы мог подумать, что благословение Великого Иерофанта, чуть больше месяца назад полученное ею в храме на празднике зимнего солнцестояния, окажется столь щедрым. Вспомнив самую долгую ночь года, Агния просияла. Она была благословлена! И, если бы не вмешался хитроумный Яниэр, она была бы благословлена самой первой. Это значило очень много.