Перестав дышать, я постучал в дверь, выбив ритм известной футбольной кричалки.

– Маша, это я. Ты там?

Не получив ответа, я снова постучал и позвал. Эту процедуру пришлось повторить раз десять, и только через минуту послышались щелчки отпирающегося замка. А затем в неярком ореоле света я увидел её лицо.

– Я пришёл, – проговорил я, внезапно осознав, как ужасно выгляжу.

Дверь распахнулась, и Маша кинулась в объятья. По телу пробежала волна тепла, и я услышал, как она шепчет на ухо:

– Я знала, что ты за нами придёшь.

Заглянул в глаза девушки, я уловил движение рядом. Склонившись, заметил девочку лет пяти, которая, подойдя к маме сзади, ухватила её за пояс. Маша оглянулась и указала на неё.

– Максим, познакомься – это твоя дочь.

27.05.2028.

Шустрый

Канат резко натянулся, взвизгнув, как струна. Это прервало свободное падение, но уже в следующий миг я снова полетел вниз. Каждый следующий рывок немного замедлял неизбежное столкновение с дном шахты.

В нескольких метрах до встречи с кабиной грузового лифта пальцы судорожно вцепились в толстый канат подъёмного механизма. Затем согнутые ноги обрушились на металлическую плиту, и меня едва не размазало о твёрдую поверхность.

Придя в себя, я отстегнул карабин бесполезного каната и включил фонарь. В ухе снова раздался голос полковника:

– Группа сопровождения, учёных вернуть на третий этаж. Бронегруппе – закрыть центральный вход бортами брони. При появлении заражённых – огонь открывать без команды! Техникам заняться дополнительным укреплением периметра. Подрывники – выставить таймер на три минуты, до взрыва лестничных пролётов. Всем номерным бойцам, приказываю вколоть спецсредство «ОZ-74».

Полковник продолжал извергать приказы, и мне, чтобы сосредоточиться, пришлось прикрутить громкость.

Снизу шахта грузового лифта казалась бездонной пропастью. По прикидкам,сюда легко можно было загнать легковушку, и место ещё осталось на несколько пронумерованных бойцов.

Осветив лучом фонаря массивный металлический люк в крыше лифтовой кабины, я наткнулся на первую странность. Кто-то изнутри пытался его выломать, сунув в щель ломик. Помешали взломать люк, две массивные дужки, намертво скручены болтом с гайкой. Выходит, уже после начала заражения, кто-то сумел выбраться с нижнего уровня, а потом запечатал проход.

Схватившись за проржавевшую гайку, я попытался её свернуть и почувствовал яростное сопротивление. Промелькнула мысль – без инструмента не обойтись, – но стоило поднапрячься, и гайка, с жалобным скрежетом поддалась.

Гер профессор был прав, когда расписывал благостные перспективы мутаций моего организма. Я и раньше не был дохляком, и многих задир не раз вводили в заблуждение неброские габариты, но после череды заражений, стал заметно сильнее.

Открутив гайку, я распахнул люк и осветил внутренность кабины. Сначала показалось, внизу груда тел, но, присмотревшись, понял, на полу мешки с каким-то тряпьём, в гуще которого лежат два тела в синих, противочумных костюмах.

– Русак, что там у тебя? – донёсся сверху крик кого-то из пронумерованных.

Не ответив, я спрыгнул вниз. Приземлившись на податливые мешки, оглядел комбинезоны и заглянул под щитки армированных противогазов. На ткани виднелись пробоины и давно засохшие, бурые разводы. При этом стена кабины изрешечена пулями.

Рядом обнаружил сумку с инструментами, при помощи которых эти двое пытались взломать люк. Обернувшись, увидел подтверждение своей догадки – следы от пуль на едва приоткрытых створках лифта. Похоже, те, кто убил эту парочку, застал их в момент взлома и расстрелял через щель.

Подойдя к телам, я быстро ощупал разгрузки, ведь в моей ситуации не помешало бы обзавестись каким-то стреляющим или взрывным аргументом. Однако ничего полезного, кроме сигнальной ракетницы и кучи пластиковых упаковок каких-то ампул. Распихав целые пачки ампул по карманам, я сунул в рукав ракетницу. Затем потянулся ко второму телу и замер.

Фонарь выхватил прилепленный к разгрузке патч: «Воронцов. Б. Е.».

Да это же дядя Боря, – пронеслось в голове, и внезапное прозрение обдало сознание, словно кипятком. Предчувствуя недоброе, я отодвинул труп дяди в сторону и принялся осматривать второе тело в синем комбезе.

– «Воронцова. Г. В.» – прочитал я вслух надпись и опустился на колени.

Протянув руку, коснулся пробитой пулями защитной маски противогаза и уже хотел стереть застарелую плесень с пластика, но остановился.

– И чего ты там хочешь увидеть? – зло прошептал в пустоту.

А в это время в наушнике кто-то отчаянно пытался до меня докричаться. Пронумерованные надрывались сверху, но я ничего не слышал. Обняв тело матери, я ощутил горечь. Знал, что должен заплакать, но, как всегда, не мог.