Сорвав респиратор, жадно втянул сырой воздух, с отчётливым запахом тлена. Именно так я себе раньше представлял запах в кладбищенском склепе. Не знаю, сколько времени я так просидел, но в как-то момент меня схватили за плечо и грубо развернули.

– Эй, русак, ты чего замер?

Я увидел цифры «17» на шлеме бойца, резко вскочил и едва сдержался, чтобы не пробить двойку, по матовой поверхности забрала. Пронумерованный отпрянул, и в грудь мне упёрся ребристый пламегаситель автоматической винтовки.

В этот момент я снова начал воспринимать окружающую реальность. Увидел спускающегося в кабину тридцатого и услышал, как по крыше лифта кто-то тяжело топает.

– Бьёрн, что с ним? – спросил тридцатый после прыжка вниз.

– Не знаю, Крюгер. Кажется, у нашего русака крыша поехала. Он на меня так зыркнул, что я чуть в штаны не наложил.

Внезапно сверху донеслось эхо серии взрывов, и всё вокруг затряслось.

– Похоже, наши подарочки сработали, – зло проговорил семнадцатый, и я вспомнил про два десятка опасно выглядящих бочонков, выгруженных из пожарной машины на дорогу.

– Что внизу? Почему молчите? – снова раздалось в наушнике.

– Гер полковник, мы спустились. Внутри лифтовой кабины трупы и плесень, – ответил тридцатый и направил ствол винтовки с мощным фонарём в щель между створками лифта. – Снаружи ряды ржавых клеток и сырость. Похоже, здесь давно никого не было.

– Я спускаюсь. – После слов полковника пронумерованные засуетились, тут же схватились за створки лифта и попытались их раздвинуть. Раздался истошный треск, но узкая щель увеличилась лишь на пару сантиметров.

– Русак, чего замер? Помоги!

Окрик семнадцатого заставил меня вынырнуть из омута тяжёлых раздумий. Сделав пару шагов, я ухватился за массивные створки и потянул их в стороны. Раздался скрежет металла. Створки нехотя разошлись на метр, и я оказался перед широким проходом между рядами клеток.

После этого я повернулся, поднял мумифицированное тело в противочумнике и зашёл внутрь подземного уровня, не обращая внимания на пронумерованных, настороженно водивших стволами винтовок по сторонам.

Из-под ребристых подошв ботинок вылетали стрелянные гильзы. А я шёл дальше в свете мотающихся лучей фонарей пронумерованных. Дойдя до рядов лабораторных столов, выбрал самый крайний и одним движением смел на пол электронный микроскоп и кучу стеклянных мензурок. Затем положил на освободившееся место тело матери.

Замерев рядом, наблюдал, как осматривают с опаской подземный уровень тридцатый с семнадцатым. Бойцы быстро пробежались вдоль стен и вернулись.

Через несколько минут спустился полковник в своём жужжащем бронекостюме и ассистент профессора. Потом сам профессор и Марта. Последними из створок выбрались тактик-оператор, работавший с мониторами, и ещё один пронумерованный, с огромным коробом за плечами.

– Заваривай! – приказал полковник после того, как с трудом сдвинул назад стальные створки.

Тридцатый среагировал мгновенно. Размотав моток серебристого кабеля, он залепил им щель. Затем вспыхнул резак. Пламя прошлось по кабелю, тот заискрил и быстро превратился в полосу раскалённого металла.

И в этот момент я понял, что все оставшиеся наверху пронумерованные – смертники.

Пока я молча размышлял о мотивации обречённых бойцов, вокруг кипела работа. Оператор устанавливал на один из столов раскладной монитор, подключённый к его ранцу. Профессор с ассистентом вскрывали заплесневелые системные блоки, найденные под столами, а Марта складывала жёсткие диски в свой рюкзак.

– Гер полковник, сигнал получен, – отчитался техник. После этого все сгрудились вокруг монитора, и только пронумерованные остались стоять у заваренных створок лифта, освещая подствольными фонарями, всё ещё раскалённую полосу остывающего металла.

На мониторе шла прямая трансляция с беспилотников. Было отлично видно, как к корпусам института несутся бесчисленные толпы зомби. Всё пространство вокруг на глазах превращалось в шевелящееся море, накатывающее волны на центральное здание с горящими останками вертолёта на крыше.

В толпе что-то взрывалось. Над головами тварей зависли боевые дроны, поливающие зомбаков огнём из пулемётов. Бронетехника, закрывшая центральный вход, огрызалась огнём браунингов и даже смогла удержать орду на расстоянии, но ненадолго.

Бегущий вместе с толпой здоровенный мутант, легко перепрыгнул шевелящуюся баррикаду изрешечённых тел и приземлился на бронемашину. Железный лом в его руках воткнулся в смотровую щель наспех сваренной башни, с торчащей спаркой браунингов и отогнул лист металла. Пулемёты тут же замолчали, а торжествующий монстр вырвал голову в номерном шлеме и воздел её над собой, словно спортсмен, завоевавший самый важный в жизни трофей.