Шрифт:
— Это шантаж, Долорес! И вообще, я же только о твоём благе забочусь! Ты гробишь свой талант!
— А вот как раз наоборот, мы с Волком… — она осеклась и замолчала.
Из-за усталости совсем забыла, что решила пока не посвящать в свои новые проекты даже Гудвина.
— Вы с ним что? — сразу же зацепился искин.
— Ничего, что тебе полагается знать. Ты уже проявил свою ненадёжность. Радуйся, что не разобрала тебя на цифровые винтики, саботажник.
В этот самый момент из-за угла, с противоположного конца коридора, появилась Лекса.
Она шла быстро, почти маршируя, а едва заметив Ди-Ди, резко остановилась, словно наткнулась на невидимую стену. На секунду в коридоре повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь гулом систем жизнеобеспечения и недовольным сопением Гудвина в гарнитуре.
Затем Лекса продолжила движение.
Но её походка изменилась.
Шаги стали отрывистыми, тяжёлыми.
Она шла прямо на Ди-Ди, и рыжая невольно втянула голову в плечи, чувствуя иррациональную тревогу. Атмосфера в узком коридоре внезапно стала плотной и наэлектризованной, как воздух перед грозой.
Когда они поравнялись, Лекса не сказала ни слова.
Она просто повернула голову и одарила механика таким взглядом, что у Ди-Ди мороз пробежал по коже.
В голубых глазах полицейской читалась ярость, презрение и что-то ещё… что-то хищное, первобытное. Обвиняюще, оценивающе и безоговорочно враждебное.
Ди-Ди вздрогнула, словно её ударило током.
Аж дыхание перехватило.
Лекса прошла мимо, оставив за собой ледяной шлейф ненависти, и скрылась за створками своей каюты.
Долорес осталась стоять посреди коридора, пытаясь понять, что, чёрт возьми, случилось.
— Диагностирую аномальную реакцию сердечно-сосудистой системы, — обеспокоенно прозвучал в ухе голос Гудвина. — Скачок адреналина. Долорес, на тебя напали? Активировать протоколы защиты? Рядом есть несколько вигтов.
— Нет… — выдохнула Ди-Ди, всё ещё глядя на дверь Лексы. — Не напали. Кажется.
— Тогда что это было? Физиономия этой вашей абордажницы выражала уровень агрессии, сопоставимый с реакцией варгота на красный цвет. Возможно, у неё системный сбой на почве переутомления? Рекомендую принудительную калибровку её силовых перчаток. Через мой терминал. Желательно, когда они будут у неё на руках.
Ди-Ди отключила гарнитуру вместе со встроенной в неё камерой, голос искина прервался.
Но она знала, что дело не в переутомлении.
Такой взгляд не бывает случайным.
Это что-то личное.
Агрессия, направленная точно в цель — прямо на неё.
Вот только за что?..
Кармилла плыла по коридору жилого блока с грацией пантеры, вышедшей на охоту.
На её губах играла хищная улыбка, и она напевала себе под нос тихую, зловеще-весёлую мелодию — импровизированный марш грядущей войны, главной целью которой является одна конкретная полицейская.
Как подставить мне заразу,
Чтобы вырвать крылья сразу?
Или лучше подождать
И по пёрышку щипать?
Чтоб и больно и смешно,
И веселье мне одно!
Можно будет говорить,
Что нельзя меня винить!
Аллергия как на КОШКУ!
Ну бывает же немножко!
Я пыталась, я старалась,
Я, блин, ДАЖЕ убиралась!
Но надменная СИНИЦА
Отказалась примириться!
Значит, будет ей война,
Пусть пеняет на себя!
Может Волк и наорёт,
Но он добрый, всё поймёт!
На руках она несла Фенечку, убаюкивающе покачивая пушистый шар, как младенца.
Шушундрик смотрел на мир огромными чёрными глазами и сладко позёвывал.
Песенка Фенечке нравилась.
Кармилла остановилась у двери в каюту Ди-Ди и изящно нажала на кнопку вызова.
Прошло секунд десять. Никакой реакции.
Вампирша вдавила кнопку уже настойчивее.
Ещё через полминуты она начала нетерпеливо постукивать алым ногтем по металлу.
«Я же видела, что она пошла сюда, — думала она. — Рыжая трусишка просто притворяется, что никого нет дома! Детский сад!»
Динамик, наконец, ожил.
— Да? — раздался тихий голос Ди-Ди.
— Открывай, шестерёнка, надо поговорить, — фыркнула Кармилла.
В динамике послышался тяжёлый вздох.
— Кармилла, я валюсь с ног. Давай завтра?
— Такие вопросы не терпят отлагательств, — нагнала драмы вампирша. — Не бойся, я не кусаюсь. Сегодня. И вообще, я пришла с миром и хочу сделать предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Я ничего плохого делать тебе не собираюсь. Честное вампирское.