— Но кити-кити… — расстроенно протянула кошечка.

— Любовь — это хорошо, — упрекнула Роза. — А без любовь — плохо.

— Мы никуда не поедем, мы уже приехали. Поднимайтесь на борт и всем спать, — велел я. — Разбор полётов утром. И да, я собираюсь обниматься именно с подушкой. В отличие от вас, она ведёт себя спокойно и не портит мне нервы.

— Но, кити-кити! — возмутилась Сэша.

— Никаких кити-кити! Живо на борт! — прорычал я.

Шондра взяла Сэшу за локоть и потащила к избушке. Кармилла вздохнула, мельком скользнула взглядом по угрюмой Лексе, улыбнулась, сделала разворот на каблуках и поцокала следом. Остальные тоже удалились. Почти все.

Я повернулся к Вайлет, которая стояла рядом, правдоподобно изображая статую.

— Адрес.

Она не спросила, чей. Просто моргнула, и на экране моего коммуникатора высветилась точка на карте — складской район на окраине города.

— У них примитивная система безопасности, — добавила она ровным голосом. — Вероятность обнаружения нашего присутствия до непосредственного контакта составляет 1,2%.

— Отлично, — кивнул я. — Поехали. Проведём сеанс юридической консультации на выезде.

Притон этих идиотов оказался именно таким, каким я представлял: лофт на чердаке заброшенного склада. Музыка гремела так, что вибрировал бетонный пол. Мы не стали стучать. Я просто ударил в дверь ногой. Этого хватило.

Внутри, в облаке сизого дыма, герои дня праздновали маленькую победу.

Тот, что с пирсингом и красным ирокезом, разливал по пластиковым стаканам какую-то синюю дрянь. Крепыш с имплантами хохотал, размахивая руками. А их лидер, с золотыми зубами, сидел на протёртом диване, задрав ноги на стол, и с важным видом рассказывал какой-то девке-нэрванианке, как они «поставили на место зарвавшуюся легавую».

Причём, по его словам, она не загремела в участок за то, что избила их. А это они, уделали её, как ребёнка.

Из-за громкой музыки ребята заметили нас не сразу.

Только когда я прошёл через комнату и выключил бумбокс.

В помещении повисла недоумённая тишина.

— Эй! Какого… — начал лидер, но осёкся.

Его кривая ухмылка сползла с лица.

Я остановился посреди комнаты. Рядом со мной, словно тень, замерла Вайлет, держа в руках планшет.

— Добрый вечер, — сказал я. — Мы по поводу вашего заявления в полицию. Кажется, произошло небольшое недоразумение.

Лидер медленно опустил ноги со стола. Его глаза перемещались от меня к Вайлет и обратно. В них плескался страх. Он узнал меня. Видимо, видел в новостях.

— Слышь, мужик, мы не хотим проблем, — просипел он. — Она первая начала! Мы просто…

— Вы просто соврали, — прервал я, делая шаг вперёд. — А врать — нехорошо. Это создаёт лишнюю бумажную волокиту. Заставляет очень занятых людей отвлекаться от важных дел. Проще говоря, нарушает вселенскую гармонию.

Ирокез попятился к выходу.

Я шагнул вправо и всадил кулак ему под дых. Удар пришёлся чётко, без размаха — коротко и жёстко. Хотя силы я почти не вкладывал. Эти хмыри мне не противники. Просто ребята, которых надо немного поучить уму-разуму.

Он даже не успел ахнуть. Просто сложился пополам, как перочинный ножик, и рухнул на пол, давясь хриплыми всхлипами.

Тишина после этого стояла — хоть топор вешай.

Крепыш с имплантами решил проявить отвагу.

С рёвом бросился на меня, выставив вперёд руки с дешёвыми модификациями. Я шагнул ему навстречу, поймал его конечность, согнул под неестественным углом и с хрустом вогнал его же локоть ему в солнечное сплетение. Он выпучил глаза, хватая ртом воздух, а я закончил комбинацию коротким ударом в челюсть. Крепыш упал рядом с диваном, как мешок с картошкой.

Остался только лидер. Он сидел на диване, вжавшись в спинку, и смотрел на меня расширенными от ужаса глазами. Девка, сидевшая рядом с ним, уже давно испарилась, просочившись сквозь щель в стене — в прямом смысле. Нэрванианцы на такие штуки способны.

— Итак, — сказал я, подходя к нему. — Давай проведём работу над ошибками. Урок первый: никогда не связывайся с людьми, у которых явно очень плохой день. Это невежливо.

Я схватил его за воротник потрёпанной куртки и поднял на ноги.

Вмазал разок по морде.

— Урок второй: наличие у человека мощного оружия не означает, что без него он беспомощен. Это опасное заблуждение.

Я впечатал его в стену. Штукатурка посыпалась ему на голову.

— И урок третий, самый главный, — я приподнял его так, что ноги бедолаги оторвались от пола. — Ложь приводит к неприятным последствиям. Например, ко мне.