Чёрт!

Сразу вскочил. Он уже шёл, как каток, и я уклонился с линии, скользнул вбок, вбив открытую ладонь ему в лицо — толчок, чтобы сбить ось. Второй рукой — жёсткий «кросс» в печень. Пальцы хрустнули о край ребра. Дирижёр повёл плечом, словно стряхивал назойливую муху, и рубанул правой сверху. Я подставил предплечье, гулко приложило в костях, отдало в локоть.

Он был много мощнее. Это чувствовалось сразу. Линейная сила — как у гидравлики. Любая прямая атака — смертельна. Значит, нельзя давать ему шанса для прямых ударов. Работаем углами.

Я нырнул в клинч, правой рукой прихватил его за затылок, левой вязал руки. Удар коленом в пах — такой всегда срабатывал с сильным противником. Один, второй, третий.

Он едва заметно согнулся — и тут же попытался раздавить меня в медвежьих объятиях. Я ушёл вниз, подсел, рычагом сорвал его хват. Выпрямился пружиной — удар в скулу. Второй удар крюком в висок. Еще один в горло. Он хрипнул.

Я был быстрее, без препарата я не смог бы выдать такую серию ударов — но дыхание у противника не сбилось ни на секунду.

Он поймал меня, и мы снова оказались в сцепке. Я ухватил его за руку, провернул корпус и кинул через бедро. Классика, но с поправкой на бетон. Чтобы не дать ему укатиться, бросил почти себе под ноги, вбил его в пол. Он грохнулся на лопатки, я напрыгнул сверху и тут же начал забивать короткими, почти без замаха ударами.

Кулак, кулак, локоть — в линию глаз, в переносицу. Он прикрылся, и тут же выгнулся на «мост». Бросок — меня сорвало вперёд, я перелетел через него. Погасил падение перекатом.

— Макс! Он встает! Макс! — кричала Оксана.

Я только что буквально вколачивал его в бетон, а Дирижёр поднялся — и даже быстрее, чем я ожидал. Я встретил его ударом прямой ноги. Подбив колена подошвой. Стопа на сустав.

Ну же!

Он чуть не сложился, но удержал равновесие, и тут же «двойкой» провёл ответку мне в голову. Я нырнул, ушел, выбросил правую в солнечное, отступил вбок и тут же — удар в челюсть.

Он взвыл — первый раз. Всё потому, что я зацепил его слепую сторону, левую. Один глаз — чёрная повязка, второй — на меня. Мозг тут же принял коррективы. Значит, работаем полукругом, снаружи, чтобы он всё время терял меня с прицела.

Мы плясали посреди бетонной комнаты. Дыхание горело в груди. Препарат делал своё: боли нет, усталости тоже. Я слышал даже собственный пульс.

Он снова полез напрямую. Я отступил на шаг, позволил ему сделать ещё полшага — и нырнул под правую. Захват и подсечка. Он грохнулся на пол.

Ударом ноги я выкрошил ему несколько зубов. Второй мой удар он отбил рукой, отмахнувшись. И как домкрат, снова поднялся.

— В глаз! — кричала Оксана. — Бей в глаз!

И швырнула мне пистолет. Патронов в нём больше не было, но это не значило, что оружие стало бесполезным. Пусть и пустое, но стальное и увесистое.

Я уже понял, что этого монстра голыми руками не убить. Сколько мне еще удастся уходить от его захватов?

Я поймал оружие на лету. Рывок вперед и удар с замахом. Рукоятка пистолета свернула ему нос, в глаз я не попал.

Дирижер заревел. Размахивал руками. Нет, так он слишком опасен. Чтобы приблизиться, я дал ему меня захватить. Его руки сцепились на моем горле. Еще секунда — и он свернет мне шею. Но моя рука вбивала быстрыми ударами угол рукоятки оружия ему в лицо. Еще, удар, еще. Кровь брызгает на меня. Попал во что-то мягкое. Вместо глаза — просто кровавое месиво.

Есть!

Но он меня держит. Душит. Я почти теряю сознание. Пистолет падает. Висну на его руке, выворачиваю двумя руками из последних сил ему запястье. Рычаг наружу — отточенный годами службы прием из арсенала МВД.

Вкладываю всю силу и массу в прокрутку.

Ну!

Его запястье не выдерживает и ломается.

Он рычит, я вырываюсь и отпрыгиваю назад. Но тут же захожу со спины. Теперь он слепой — вот и пропустил меня.

Пытаюсь зацепить его шею на «гильотину», но не идёт — он выше, рычага не хватает, а шея плотная, как столб. Срываюсь, карабкаюсь на спину. Сейчас или никогда — я не должен упустить момент, пока в моей крови ещё горит адское зелье. Левую руку проталкиваю под подбородок, правой фиксирую захват, замыкаю кисть на своём бицепсе — классическое удушение сзади. Не идеально: подбородок упрямо упёрт, челюсть мешает перекрыть дыхание. Тогда ладонью второй руки я давлю на лоб, заставляю его закинуть голову назад, открывая горло.

Он крутится на месте, пытается вскрыть замок. Я зацепил пяткой его пах, давя, и ещё глубже загнал захват в его сонную. В этот раз он захрипел всерьёз.

Руки у меня скользили по его потной коже, предплечье свело, мышцы горели. Он стоял и не падал, а я…

Силы вдруг стали меня покидать.

Дирижер хрипел… Еще немного…

Но тут он резко откинулся назад, не просто упал — с маху, пытаясь прибить меня о бетон. Я отпустил в последнюю секунду, ушёл на перекат. А он не смог остановить падение и ударился спиной. И в этот раз приложился сильно, не смог быстро встать.