— Понял. Разрешите выполнять приказание. — Замирает он по стойке смирно, с телефонной трубкой в руке. Наверное.

— Выполняй. И активистку нашу не потеряй. — Заканчиваю я разговор. Туда и обратно километра два будет, примерно за час должны обернуться.

Иванну назначили санитаркой. После недавнего боя без потерь к сожалению не обошлось, и кроме «двухсотых» добавились и «трёхсотые». Вот комсомолку и поставили приглядывать за ранеными. И хотя кроме как мало-мальски намотать бинты, она больше ничего не умела, но и других санитарок в отряде не было, санитаров в принципе тоже, так что за неимением графини…

Канонада постепенно приближалась, причём с двух сторон и в ней стало можно различить очереди из пулемётов. Это с запада. А с севера же было слышно только стрельбу из орудий. Уже с севера. А это значит, что там хорошо продвинулись вперёд. Первый взвод занял оборону, рассредоточившись вдоль северной опушки нашего выступа. Второй стрелковый в резерве, можно сказать, во втором эшелоне. Наш третий одним отделением занял позицию на западной опушке выступа, все остальные бойцы при тяжёлом вооружении и обозе. Обстановка становилась всё напряжённее, и второй взвод постепенно растащили по «запчастям». Одно отделение прикрывать выступ с правого фланга, второе отправили ещё дальше на восток в помощь пулемётным расчётам нашего взвода, так как в том районе началась интенсивная перестрелка.

Меня назначили крайним и послали командовать усиленным отделением, с приказом действовать по обстановке. Хотя отделение обычное, с одним ручником, усилится оно, когда добежит до места. Норматив для разрядников — три километра за десять минут, но мы то нихрена не разрядники и бежать приходится по лесу, да ещё под нагрузкой, в лучшем случае доберёмся за четверть часа или того больше. Хотя плюнув на маскировку, выбираемся на лесную дорогу и чешем по ней, выслав вперёд боевой дозор, и только последний из трёх километров преодолеваем по лесу, ориентируясь на слух и двигаясь туда, где громче. Наши молотят из трофейных эмгэ, немцы тоже, но у них свои. Триста метров до опушки идём пешком, восстанавливая дыхание и развернувшись в редкую цепь, а добравшись до места, приказываю командиру отделения занять позицию слева от пулемётчиков и прикрыть их с фланга. Сам же с двумя подносчиками патронов иду к бойцам своего взвода.

— Что ж вы головы повесили, соколики? Что-то ход теперь ваш стал уж не быстрехонек?.. — подбадриваю я, приунывших бойцов. — Ваша мамка пришла, молока принесла. Так что меняйте стволы и подгузники, набивайте ленты и продолжим концерт по заявкам. Признавайтесь, какой мудак забыл свой кофр с запасными стволами!

— Да мы головы и не весили. Просто стрелять больше не в кого, откатились фрицы. — Обрадовавшись, отвечает младший сержант, командир пулемётного отделения. — А насчёт забывчивых, есть тут феномен, решил с одним перегретым стволом роту фрицев угомонить. Хорошо во втором расчёте подносчик не такой долбоклюй, поделились с убогими.

— Не ссы, Мефодий, прорвёмся. Скоро опять пойдут, так что примите сто метров вправо, встретите их оттуда. Без приказа огонь не открывать, а я пока погляжу, чего вы тут учудили. — Передав тяжёлый футляр с двумя запасными стволами, расчехляю я свой бинокль и оглядываю окрестности.

— Есть, принять вправо. — Отвечает повеселевший «капрал» и уводит своих.

В свете разгорающихся автомобилей и взлетающих в небо ракет, всю прилегающую к опушке местность видно как на ладони. А неплохо тут пулемётчики порезвились. Зажали на просёлке колонну из шести грузовиков и полностью уничтожили. Действовали по классике, сперва головная, затем замыкающая машина, а все остальные в процессе. Много трупов в мышиного цвета мундирах валяется возле дороги, а это значит, что прищучили не колонну снабжения, а какое-то боевое подразделение не меньше роты. Так что фрицы должны были крепко на это обидеться, а скоро очухаются, перегруппируются и захотят отомстить. Пока есть возможность, перемещаю стрелковое отделение ещё левее и отдаю распоряжения комоду.

— Слухай сюда, сержант. Твой сектор обстрела вон от того дерева, и до того бугорка, — показываю я рукой ориентиры, — огонь откроешь только тогда, когда противник перейдёт через дорогу, не раньше. А до тех пор сидите тихо, копайте ямки, читай «Мурзилку». Сигнал к отходу — зелёная ракета. Вопросы есть?

— Усё поняв. А зачем «Мурзилку» читать? — удивляется сержант Дашкевич.

— Чтобы повышать свой образовательный уровень, потому как дюже вумная это книжка. — Поднимаю я указательный палец вверх. — Бдите тут, а я на правый фланг к пулемётчикам.

В результате всех перемещений у нас получился оборонительный рубеж протяжённостью около четырехсот метров, с небольшой двухсотметровой дыркой по центру. Так что если фрицы кому-нибудь нажалуются и двинут в атаку с предварительной артподготовкой, то лупанут в основном по пустому месту, а если без таковой, то будем импровизировать дальше.

Фрицы долго не запрягали, а лупанули и двинули. Лупанули из ротных миномётов, а двинули с двух сторон, заходя с флангов. «Пятаки» стреляли с околицы села Краснополье на пределе своей дальности, так что попали в основном по пустому месту, а при смещении угломера что вправо, что влево, мины ложились вообще с недолётом. И хрен бы с ними, но два взвода пехоты как минимум, это ни есть хорошо. Роту хотя и прищучили из засады, но не уничтожили полностью, плюс те гансы которые засели в селе. Так что придётся отбивать атаку с фронта, ударить во фланг, как я рассчитывал, теперь не получится и эффекта неожиданности уже не выйдет, да и дистанцию открытия огня необходимо увеличить, подпускать ближе и стрелять кинжальным не в наших интересах. Мы молчим. Немцы нервничают, на ходу стреляют по лесу, как из карабинов, так и короткими очередями из ручных пулемётов. Миномёты заткнулись, ждут, чтобы перенести огонь по выявленным целям. Отсылаю обоих подносчиков в своё стрелковое отделение, теперь они там нужнее, а мы и всемером отобьёмся.

Атаку благополучно отбили, израсходовав принесённый боекомплект. Хотя немцы особо не настаивали и вперёд шибко не лезли, а получив хороший отлуп уже из трёх пулемётов и десятка винтовок, откатились обратно, в окопы вокруг посёлка. Мы тоже откатились в лес, так как после такой плюхи фрицы точно обидятся и нажалуются руководству, и нами займутся уже по взрослому. Запуляю в луну ракету зелёного дыма, и прикрываю отход своих пулемётчиков. С пехотой договорились пересечься на просеке, хорошее место для отсечки хвоста, если он будет. Хвост нам отсекли сами немцы, обстреляв выступ леса уже из батальонных миномётов, очкуют засранцы, думают, что русские накапливаются в лесу, чтобы прорваться на восток в этом месте. Ну и пускай боятся, чем больше мы организуем непоняток в разных местах, и раздёргаем резервы противника, тем проще будет прорваться к своим.