Выстрел прозвучал неожиданно, когда мы были метрах в десяти от забора. Падаю на автомате в густую траву, уронив подсечкой зазевавшуюся ротозейку…

Давать команду ложись было недосуг, а второй выстрел из револьвера и пуля, просвистевшая где-то совсем рядом, намекали, что стреляют по нам. Так что плевать, кто это, но ответно стреляю в сторону цели и перекатываюсь ещё дальше от Нины.

— Лежи, не вставай! — даю я ценные указания подружке.

Мне плевать, кто там стреляет, завалю тварь. Жалко патронов только один магазин, приходится экономить. Из густой травы мне не видно стрелка, и если он притаился за деревом, то может попасть. Я же как голый на площади, до ближайшего дерева метров пять, и если чутка привстану, получу пулю. Но делать-то что-то надо, иначе этот гад достанет, не меня, так Нину. Нащупав на земле обломок ветки, отшвыриваю его влево от себя левой рукой, в готовности открыть беглый огонь. Если что, пара лишних мгновений у меня будет.

Два выстрела в сторону стукнувшей о ствол дерева палки.

Резко привстаю на колено и выпуливаю в сторону вспышки почти весь магазин. Стреляю навскидку, практически не целясь, и перекатом ухожу вправо. Расстояние до цели около двадцати метров, так что промахнуться не должен. Вроде попал, вскрик от боли, вскакиваю и, качая маятник, сближаюсь с противником, чтобы добить. Хрен там. Когда я подбежал к дереву, там уже никого не оказалось, но было слышно, как кто-то ломится по лесу. Выстрелив вдогон один раз, больше не дёргаюсь, всё равно не догнать, а подставляться с одним патроном в стволе, мне не резон. Наигрался я уже в казаков-разбойников, лучше подумать о главном.

— Цела? — подхожу я к Нине и присаживаюсь на корточки возле неё.

— Вроде. Только всю задницу отбила, когда падала. Зачем ты меня уронил без предупреждения? — морщась, привстаёт она на коленки.

— Ну, извини, так получилось. Вставай и пошли отсюда. — Аккуратно поднимаю и ставлю я на ноги боевую подругу.

— А что это было? — потирает она ушибленное место ладошкой.

— Да так, ерунда, не бери в голову.

— Понятно, что в попку толще, а всё-таки? — не отстаёт от меня девушка, идя следом.

— Стреляли в нас. Пролазь. — Раздвигаю я доски забора, висящие на одном гвозде, и пропускаю Нину вперёд.

— Кто?? — удивляется она.

— Я сам не знаю, но попытаюсь всё выяснить. Давай, дуй к себе. Ты ничего не видела, и тебя здесь вообще не было. — Предупреждаю я Нину.

— Я и так ничего не видела.

— Вот и дуй. — Хотел я придать ускорение лёгким шлепком, но вовремя вспомнил про пострадавшую часть организма подруги…

— Ты где был? — когда я прибежал к месту сбора тревожной группы, спрашивает Лёха-танкист.

— По нужде отлучался. Всё после… — отмахиваюсь я от него.

— Всю ночь? — тупит он, но увидев, показанный мною кулак, понятливо кивает головой.

— А что случилось, мужики? — задаю я вопрос, конкретно ни к кому не обращаясь.

— Стреляли поблизости. — Отвечает мне Лёха. — Сейчас пойдём выяснять где.

Пока группа быстрого реагирования из санитаров и выздоравливающих собиралась, экипировалась и вооружалась, на улице совсем расцвело, так что фонарики искали зря. Ну а когда во главе с лихим комиссаром, вооружённым революционным маузером, отряд добрался до предполагаемого места ночной перестрелки, то естественно никого не нашли (так как искали совсем не там), зато хорошо затоптали все следы, когда возвращались обратно. Мы с Лёхой в состав группы «быстрого» реагирования не входили, так что по дороге отстали, и я успел осмотреться, и даже нашёл место засады, подобрав несколько окурков от папирос возле толстого ствола дуба. Гильз ночного стрелка не нашёл, так как он стрелял из нагана, зато собрал почти все свои, пока народ болтался где-то в лесу. Ну и смог примерно прикинуть, как долго охотник находился в засаде и ждал добычу. Хотя может хотел просто попугать, но скорее всего убить, так что если бы у меня не было ствола, и я не начал отстреливаться, то лежал бы сейчас с дыркой в башке где-нибудь в подвале морга или в овраге (если бы киллер решил замести следы). Также нам повезло, что мы не шли по тропинке, а приняли вправо, иначе с десяти шагов в меня бы точно попали, а ночью, с двадцати метров, да ещё из нагана, это надо быть очень целким стрелком, особенно если стрелять в голову.

Судя по валяющимся возле дуба окуркам, «киллер» ждал кого-то довольно долго, да и какой он к херам киллер, если курил на месте засады. Так — дилетант, но стрелять обучен, так как не стал разряжать в меня сразу весь барабан, а стрелял одиночными, значит целился, скорее всего это был — Слонёнок. Или отвергнутый ухажёр. Свой ствол я старался вообще никому не светить, и даже друзьям не показывал, тем более сопалатникам. Отбивался последним, покурив на крыльце, а входя в палату, всегда выключал свет, гася огарок свечи. Утром либо вставал до подъёма, пока все дрыхли, либо выходил из палаты последним, заправив кровать и спрятав пистолет в карман халата. Спокойно, без всякой очереди, умывался и шёл на процедуры. Хотя свои может и догадывались, но языком зря не мололи. Вот и о ночном происшествии я рассказал только Лёхе-танкисту, с ним мы и осматривали место преступления, прямо как Шерлок из Холмса и доктор из Вацлава.

После того, как мы нашли всё, что могло хоть как-то относиться к перестрелке. Я поставил танкиста на своё место, а сам отошёл к засадному дереву и навёл на него указательный палец, проведя воображаемую прямую прямо над Лёхиной головой. Затем пошёл по этой прямой к деревянному забору из горбыля и начал искать входное отверстие от пули.

— И что мы тут ищем, мистер Холмс? — скаламбурил танкист, подойдя ближе.

— Пулю, которая должна была попасть мне в башку, если бы не пролетела мимо. — Не отрываю я взгляда от сосновых досок, проверяя на ощупь каждую дырку от короеда.