Немного попетляв по просёлочным дорогам, мы добрались до села Синие Липяги и, расспросив местных жителей, нашли МТС. Козлов, которые звонят по ночам добрым людям и вымогают с них несуществующие долги, мы не нашли, поэтому никого бить не стали, хотя препятствия на пути к цели нам встретились. Мы уже собрались было искать кого-нибудь из начальства, а то на всех воротах висели здоровенные амбарные замки, а вот ключей от них у нас не было. Хотя была одна универсальная отмычка, типа монтировки, но злой сторож с берданкой нас не пускал. Вообще-то правильно делал, сохранял народное достояние, — только вот для кого? Так что подумав пару секунд, я принял решение и, нейтрализовав сторожа, послал его на хутор, ему надо, вот пускай и ищет своё грёбаное руководство, а нам некогда, у нас танк не заводится. Ну и радуется, что только парой тумаков, да лёгким испугом обделался, раз добрых слов не понимает. Не по нутру мне становится, когда в меня заряженными стволами тычут, вот и сработал на опережение, с отбивкой ствола и расслабляющим ударом в брюхо.

Запустив МТС-овский генератор, поставили аккумы на зарядку, но зарядка, это дело не быстрое, так что есть время ещё чего-нибудь сотворить или отчебучить. Иначе бойцы заскучают и обязательно напроказят или по девкам пойдут, село-то большое, хоть станция и построена на краю населённого пункта. Побродив по территории и насмотревшись на сельхозтехнику довоенного образца, я нашёл закрытую брезентом полуторку в одном из боксов. Так что зову специально обученных людей водителей — Пинчука и Кольку Сизова, чтобы они разобрались с этим чудом советского автопрома. Вот только при ближайшем рассмотрении выяснилось, что автопром не советский, а очень даже американский. Каким ветром занесло в это село такой раритет, я не знаю, вот только на капоте красовалась надпись не ГАЗ, а НАЗ. То есть её изготовили ещё на Нижегородском автомобильном заводе имени В. М. Молотова до переименования города, методом «отверточной сборки», из поставляемых заводами Форда машинокомплектов. Колька Сизов ажно вспотел от увиденного и сразу полез под капот, проверять исправность мотора. Пинчук также от него не отстал, и залез в кабину. Не мешаю, а иду встречать бурлящую неправедным гневом толпу, прущую на нашего часового.

Мой выстрел в воздух из пистолета заставляет вооружённых лишь вилами, ломами и лопатами людей остановиться и слегка замолчать. А громкий командный голос задуматься.

— Кто вы такие? И на каком основании вы препятствуете бойцам Красной Армии выполнять боевой приказ. — Начал я с небольшого наезда. Толпа опять загудела, так что пришлось повышать децибелы.

— Тишина я сказал! Кто старший в вашей ватаге?

— Ну я главный. — Пробасил плечистый крепкий мужик, поигрывая монтировкой.

— Головка от буя! Представься. Имя! Фамилия! Воинское звание! Почему ты не в армии?! Дезертир!!? — Сбиваю я его с боевого настроя.

— Да я. Да мне. Да у меня бронь. — Начал мямлить мужик.

— Какая ещё к буям бронь? В то время, когда враг у ворот… — Выдал я небольшой боцманский загиб в конце фразы, чтобы до всех быстрее дошло. — Звать тебя как?! — снова обращаюсь я к крепышу.

— Афанасий. — Отвечает он.

— Иди сюда, Афоня. И железку свою на землю брось. Ковырялку из-за голенища сапога вынь. Не поможет она тебе, пуля быстрее. — Подзываю я его стволом пистолета.

Выбросил. Подошёл. Стоит топчется.

— Ты, Афоня, кем здесь работаешь? — спокойно начинаю я разговор уже без всяких наездов.

— Трактористом. Кем же ещё? — удивлённо уставился он на меня, налитыми кровью буркалами.

— А начальство какое в селе есть? — давлю я его уже своим взглядом.

— Убёгло начальство. А нам приказало гаражи и склады охранять. — Моргнув, отводит он свои зенки.

— Кем приказано? Конкретно. Фамилия! Имя! Все данные на этого пособника гитлеровцев. — Вновь повышаю я голос, чтобы все слышали.

— Малофей Арчибальд Адольфович. — Без запинки рапортует Афоня. — В конторе наверное есть все его данные.

— Неси сюда всё, что найдёшь на этого Малофея. А я передам кому надо, и компетентные органы им займутся. — Говорю громко, чтобы слышали все присутствующие.

— А вы чего там столпились, селяне? Коммунисты и комсомольцы есть? — Когда Афоня побёг на цирлах в контору, напрягаю я остальных, так как в этой толпе и комсомолки присутствовали, видимо трактористки или учётчицы.

— Есть. — Послышались возгласы из толпы.

— Мой вам совет. Расходитесь-ка вы все по домам, забирайте свои семьи и дуйте отсюда за Дон. Максимум до утра у вас время есть, а когда немец придёт, будет поздно. — Успокаиваю я толпу.

— А как же корова моя, хозяйство, дом? — запричитала самая голосистая из баб, такая себе Дуся-агрегат в комбинезоне, тоже видать трактористка.

— Придёт немец и первым делом выловит всех твоих кур и гусей. Займёт твою хату, а тебя выгонит нах. Потом заколет кабанчика и корову на колбасу, а когда напьётся своего шнапса и тебя оприходует. Девка ты видная, — но выдержишь ли роту солдат? Вот в чём вопрос. — Рассказал я всем о перспективе, которая ждёт хатаскрайников.

Дуся задумалась, видать прикидывала перспективы, но думала недолго и огорошила меня очередным вопросом.

— А рота солдат, это сколько голов?

— В немецкой роте голов двести будет. Но тебя ведь совсем другое интересует?! Вот и посчитай, по одному члену на каждую голову, — это сколько? — решил приколоться я.

— Да дохуя! — Не стала утруждать себя подсчётами Дуся. — Не сдюжу я столько.

Все, кто это слышал, закатились в истерике, держась за свои животы. Причём даже узбеки, не понимающие русский язык, с обожанием и каким-то испугом поглядывали на статную казачку.