Капитан Вонг наблюдал за нами, пока мы старательно учились управлять судном. Никита разбирался в системе тросов, Лёха осваивал искусство лавирования, а я внимательно следил за курсом по компасу.

— Помните! — наставлял капитан. — Джонка — это не просто корабль, это живое существо, оно требует уважения и понимания.

Мы несли вахту по очереди, следя за морем и небом. И каждый из нас понимал, что от нашего умения управлять судном зависит успех нашей миссии. Черт его знает, куда нас ещё занесёт в будущем. Такой навык, вполне, окажется не лишним. Вообще, поймал себя на мысли, что этой новой для меня жизни я как иступленный бросаюсь на любую учебу, если чувствую, что новые навыки могут пригодиться, а сверхпамять и три тела, позволяют это делать с невероятным темпом. В самые трудные моменты обучения я подключаю режим «Горыныча» и суперкомпьютер разгоняется до бешенной скорости.

Просторы морские расстилались до горизонта. Временами Джонка попадала в полосу встречного ветра, и тогда приходилось всем работать. Мы довольно быстро учились ставить паруса, держать курс и читать знаки природы.

— До Хайфона около 600 морских миль, задумчиво произнес капитан, глядя на карту. При благоприятном ветре и скорости 12 узлов доберёмся за 4–5 дней. Но если ветер будет встречным, и мы сможем идти лишь на 7–8 узлах, путь займёт не меньше недели.

Солнце клонилось к закату, окрашивая море багряными тонами. Команда готовилась к вечерней вахте. Впереди — долгие дни плавания. Но мы были полны решимости: достигнуть цели и спасти Саньку. Главное не терять времени и учиться всему, что может помочь нам в погоне за этим чертовым лягушатником. Также при общении с Вонгом выяснилось, что тот вполне неплохо владел вьетнамским языком. Мы, используя жесты и знания, впитанные за время путешествия по Китаю, учили самые простые слова на вьетнамском, с достаточно быстрой скоростью переходя на примитивную разговорную речь. Надеюсь, когда мы причалим в Хайфоне, то сможем изъясняться вполне недурно.

Третий день плавания выдался спокойным. Ничто не предвещало беды. Мы отдыхали от вахты в капитанской каюте и изучали карты, когда небо внезапно начало темнеть. Капитан Вонг, опытный мореплаватель, первым заметил неладное.

— Барометр падает! Всем по местам! — проорал он.

Черные тучи заволокли небо. Первые порывы ветра ударили по парусам. Команда спешно начала убирать часть оснастки. Волны становились все выше и выше. Они уже достигали высоты мачты.

— Держитесь! — крикнул капитан. — Это серьёзный шторм!

Джонка кренилась на волнах, словно игрушка. Матрос Джан, стоявший на палубе у грот-мачты, не удержался на ногах. Его подхватил очередной вал, и прежде, чем кто-либо успел среагировать, бедного моряка сбило за борт.

— Человек за бортом! — раздался крик.

Мы в ужасе наблюдали, как член нашей команды уходит в бушующие воды Южно-китайского моря. Капитан пытался развернуть судно, но Джонка была во власти стихии. Волны высотой с дом перекатывались через палубу, заливая всё вокруг.

Мы все связались верёвками, и это спасло жизни ещё двум матросам, а также Лёхе, которого волна попыталась смыть за борт дважды. Ночью шторм достиг апогея. Судно бросало как щепку, паруса трепетали под ударами ветра.

К утру буря начала стихать, море постепенно успокаивалось, но в нашей душе осталась глубокая рана от потери. Капитан Вонг, помрачневший и молчаливый, отдал приказ продолжать путь. — Мы должны идти дальше, — сказал он тихо, в память о брате Джане.

Джонка, потрёпанная штормом, вновь взяла курс на Хайфон.

После пережитого шторма Джонка двигалась медленно и осторожно. Мы осмотрели судно вместе с Вонгом и ясно поняли: оно нуждается в срочном ремонте. Несмотря на стремление добраться до Хайфона как можно скорее, пришлось снизить скорость до минимума и приступить к устранению повреждений. Во-первых, в обшивке было несколько трещин, которые нужно устранять, иначе всю дорогу будем вынуждены откачивать воду из трюма. Часть такелажа порвана и нужен ремонт; крепления на одной из мачт погнуты. Паруса промокли, но это, пожалуй, самая легкая из проблем.

Ещё были проблемы с рулевым устройством, которые устранить в море не представляется возможным. Поэтому этим капитан займется уже по прибытии в Хайфон. Весь день команда работала не покладая рук; каждый следил за своим участком: Никита вместе с матросами заделывал трещины в обшивке, используя запасные доски из трюма; Лёха занялся такелажем, и под руководством капитана заменял порванные участки, связывая их морскими узлами; я же контролировал состояние мачты и следил за курсом. Мы двигались, пусть и не суетливо — около 5–6 узлов — но джонка в таком состоянии всё равно тянула вперёд.

В трюме оказалось, что часть груза намокла. Здесь пострадала в основном провизия, что мы брали с собой в Фучжоу, но оставшегося должно хватить на путь до Хайфона.

Утренний туман рассеивался над гаванью, открывая перед нами живописную картину оживленного порта. Джонка плавно входила в бухту между судами. Капитан Вонг умело управлял поврежденным судном, направляя его к свободному причалу. Порт Хайфон представлял собой настоящую мешанину культур и народов: здесь можно было увидеть китайские джонки, европейские корабли, местные сампаны и рыбацкие лодки, а также французские военные пароходофрегаты, современные пароходы, из труб которых вырывались густые шлейфы дыма, а также разнообразные торговые шхуны с востока.