Шрифт:
Ответственность за теракт ничтоже сумняшеся взял на себя Саддам, выступив с обращением ко всему арабскому миру с призывом сплотиться против единого врага. Конечно, данный призыв остался без ответа, однако уверен, все, кому нужно, это обращение услышали.
Что же касается основного, так сказать, фронта, то к концу июня американцы смогли взять под контроль большую часть Басры и наконец окончательно взять в кольцо Эль-Кувейт. Надо сказать, что прорывающиеся в обороняемый иракскими войсками город по ночам катера не сильно беспокоили янки, ну сколько там можно завезти-вывести на катере водоизмещением в двадцать-тридцать тонн? Вот только оказалось, что вместе с ранеными катера вывозят из Эль-Кувейта ещё и отснятый материал. Сотни часов отснятого материала.
Что сказать? Я уделял правильной пропаганде немало внимания. Могу с гордостью сказать, что моя личная идея купить пару тысяч ручных камер и отправить их в Ирак для съёмки боевых действий «от первого лица» окупилась примерно миллион раз.
Тут нужно сделать оговорку, что официальная американская пропаганда вместе с «самыми свободными и честными СМИ» рисовали всему миру картину, в которой солдаты благословенной Америки ведут хоть тяжёлые, но успешные бои, захватывают квартал за кварталом, уничтожают сотни боевиков, а сами практически не несут потери.
И тут начинает вылезать видео совсем иного рода. Вот «Абрамс», снятый с пятидесяти метров, ведёт огонь по очередной груде битого кирпича — собственно, весь Эль-Кувейт к этому моменту уже представлял собой кучу развалин, так что подобные пейзажи там были примерно везде — из какой-то щели вылезает солдат с РПГ-7 и в упор всаживает в борт танка кумулятивную гранату. Сначала кажется, что ничего не происходит, а потом машина начинает дымить, открываются люки, изнутри пытается вылезти экипаж, попадает под автоматный огонь, а в итоге танк и вовсе взрывается от детонации боеукладки. И не важно, что бахнули заряды в башне в отделённой от основной части боевой машины кормовой нише, зато выглядит это очень эффектно.
А вот кадры того, как прилетевший поддержать огнём свою пехоту «Апач» — самый новый, только-только начавший поступать в войска ударный вертолёт — ловит ракету из ПЗРК и падает, превратившись в объятый огнём дымный шар.
А тут видео, как американская — ну, наверное, так во всяком случае подразумевается — бомба прилетает в лагерь содержания местных жителей. Крики, кровь, рыдающие женщины, куски тел… Ко второму месяцу боевых действий разозлённые большими потерями янки, кажется, совсем перестали обращать внимание на выставляемый иракцами «живой щит» и стали шмалять куда придётся, вовсе не заморачиваясь моральными аспектами. Тем более что уже случались инциденты, когда переодетые в «гражданку», замотанные в тряпьё иракские солдаты косили под беженцев, подбирались к американским солдатам вплотную и потом тупо их расстреливали из скрытого под одеждой оружия. Рядового Джона с винтовкой тут понять вполне можно, ему политика до фени, ему просто выжить хочется, и инстинкт самосохранения резонно подсказывает стрелять во всё, что движется. С другой стороны, симпатии сидящего на диване и покуривающего кальян Ахмеда где-нибудь в третьей мусульманской стране при виде такого отношения к единоверцам могут оказаться совсем не в пользу «звёздно-полосатых»…
Или не менее интересный фильм, как тройка бравых американских штурмовиков попадает в засаду и падает поломанными куклами, словив длинную-длинную пулемётную очередь. И, конечно, быстрая нарезка снайперского огня: выстрел — убит, выстрел — ранен, выстрел…
При этом совсем не важно, что за каждого убитого американца иракцы платили четырьмя или даже пятью своими. Багдад за годы войны с Ираном к потерям уже был привычен, а кто в «цивилизованном мире» будет считать вонючих арабов в тапочках, а вот способность американской нации мириться с идущими в метрополию гробами была под большущим вопросом.
Глава 11
Железнодорожные магистрали
26 июня 1986 года; Владивосток, СССР
THE GUARDIAN: Цена нефти — цена промышленного краха
Второй год подряд цена нефти держится на рекордной высоте — 50–70 долларов за баррель. Правительство М. Тэтчер торжествует: бюджет полон, фондовый рынок ликует, а Северное море приносит миллиарды в казну. Но за этой внешней победой кроется разрушительный удар по сердцу страны — британской промышленности.
Сильный фунт, разогнанный нефтедолларами, превращает продукцию британских заводов в неконкурентоспособный товар. Экспорт падает, станки останавливаются, рабочие — снова в очередях на пособие. Только за два первых квартала 1986 года закрылись десятки фабрик в Йоркшире, Мидлендсе и Южном Уэльсе. Миллионы потеряли надежду на восстановление промышленного достоинства Британии.
Юг страны вновь начинают захлёстывать забастовки, доля членов профсоюзов, которые готовы проголосовать за консерваторов на ближайших выборах падает от месяца к месяцу, если в 1983 году лейбористам отдали свои голоса только 39% членов профсоюзов, что стало настоящим разгромом и стоило Футу поста лидера партии, то сейчас этот показатель достиг равновесия.
Цены на бензин, отопление, транспорт бьют по карману каждого. Особенно страдают пенсионеры, безработные, сельские общины. Вместо адресной помощи — правительство вкладывает нефтяные доходы в очередную приватизацию и налоговые послабления для Сити. Вновь пошел разговор о возможной приватизации хронически убыточной British Rail, хотя еще недавно Тетчер яростно открещивалась от подобных планов.
«Вся страна превращается в нефтяной офшор, где выигрывают немногие», — заявляют профсоюзы. Лейбористы настаивают: нефтяная рента должна работать на возрождение промышленности, модернизацию производств, поддержку северных регионов.