– Да, – сказал Генри. Ты счастлива, любимая?

– Исступленно. Вернись в кровать. – Она хотела сделать соответствующий жест, но не смогла.

– Это хорошо. – Генри залез под матрац и достал маленькую нефритовую статуэтку. Кошка – увидела она сразу. – IL Gatto Nero получает большее удовольствие от души, наполненной удовольствием так же, как и страхом. Такая душа намного вкуснее, а он ждал такого вкуса очень долго.

– О чем ты говоришь? – Амелия натянула свои путы. Ей не понравилось выражение, скользнувшее по лицу возлюбленного.

– Никто не будет скучать по тебе, – мягко сказал он. – Ты действительно удивлена? Разве ты не слышала, как IL Gatto Nero говорил с тобой недавно?

Мягкое мурлыканье, отзывающееся эхом мяуканье, отдаленный рев большой кошки в лесах, окружающих дом на отшибе, где Генри держал ее... она слышала все это, но думала, что звуки исходили от обычных животных, бродящих вокруг ее недавно вытребованного дома.

Генри начал петь, и от головы нефритовой кошки поднялся черный дым. Амелия еще сильнее натянула свои путы, но это не помогло. Она в ловушке. В ловушке у человека, которого любила... человека, который, она была уверена, любил ее. Тьма разрослась, и она повернула голову набок и пристально посмотрела на Руби.

Никому не доверяй.

Руби резко открыла глаза. Ее крик оказался коротким и слабым, но его хватило, чтобы привлечь внимание медсестры по соседству. Руби огляделась, узнавая это место. Она была здесь прежде, с тетей Милдред. В Минвилле была небольшая, но хорошо укомплектованная клиника, действующая и как маленькая скорая помощь, и она лежала на одной из коек.

– Что случилось? – спросила Руби, и уже произнося вопрос, вспомнила проклятую кошку, телефонный столб, и сон.

– Кое-кто хочет вас видеть, – сказала медсестра.

Руби испытала прилив страха. Так или иначе, Зэйн нашел ее. Он здесь, наверняка собирается обольстить ее, привязать к кровати и предложить ее душу куску камня. Поэтому он возбуждал ее прошлой ночью? Делал ее вкуснее для демона? Она потрясла головой и немедленно об этом пожалела. Движение причиняло дикую боль.

Занавески раздвинулись, и вошла Мэрилл. Несмотря на откроенное беспокойство, она выглядела веселой, с ее длинным светлым конским хвостиком и личиком в форме сердца.

– О мой Бог, я так волновалась за вас, – сказала девочка. – Из полиции позвонили в магазин, разыскивая вашу семью, и я тут же приехала.

– Кто управляет магазином? – спросила Руби.

Мэрилл скривила губы.

– Магазин закрыт и останется закрытым, пока я не уверюсь, что вы в порядке. Я думала, вы болеете. Почему вы сели за руль? О чем думали?

Это был риторический вопрос, и хорошо, потому что ответа у Руби не было.

– Отвези меня в Нэшвилл , – сказала Руби, осторожно усаживаясь. Она уже не была уверена, что Бирмингем или Хантсвилл достаточно далеки от Минвилля.

– Вы спятили, – сказала Мэрилл, протягивая ей руку. – Я отвезу вас домой.

– Я не хочу домой!

Мэрилл не спрашивала, почему, и это тоже хорошо, ведь в правду она не поверит.

– Ну, мое жилище невелико, и там беспорядок. Я никого не ждала, поэтому туда мы отправиться не можем. Я отвезу вас домой, и останусь с вами, пока вы не почувствуете себя лучше.

– Магазин...

– «Кондитерская Руби» будет закрыта, пока вы не поправитесь. Если есть кто-то еще, кто сможет посидеть с вами, то я пойду в магазин, а если нет, тогда постоянным клиентам придется несколько дней обходиться своим собственным печеньем и пирогами.

Было время, когда Руби готова могла ползти на руках и коленях, чтобы открыть свой магазин, но сейчас магазинчик казался таким незначительным. Она не хотела оставаться одна. И не могла позвать Зэйна. А больше никого и не было.

Зэйн следил за домом Руби все утро и весь день, ожидая ее возвращения. В четвертом часу на дорогу вырулил странный автомобиль. Блондинка, которую он видел в магазине Руби, вышла со стороны водителя. Руби, которую трудно было узнать из-за белой повязки на голове, осторожно вылезла с пассажирского сиденья.

Он хотел помчаться туда, спросить, что произошло, но этим утром она ясно дала понять, что не хочет видеть его рядом. Он не был уверен, почему, но подозревал, что это имеет некоторое отношение к ее новому кошмару. Совершенно ясно, что она больше не доверяла ему. Она заснула в его руках и проснулась уже опасаясь его.

Что, если он не спасет Руби? Она была девятой, последней, и он не мог позволить ей стать частью демона. Мужчины его семьи были важными членами Братства в течение нескольких поколений. Остановить IL Colletore – вот цель, с которой он жил, начиная с пятнадцатилетнего возраста. Двадцать лет, посвященных исследованиям, обучению, и ожиданию этого момента. Независимо от того, насколько ему нравилась Руби, он не мог позволить демону ожить.