Впрочем, не все журналисты велись на эти красивые истории. Часть газет ставило под сомнения слова князя, приводя в пример корабли намного меньше классом чем яхта-крейсер императорской семьи, которые тоже пережили данный шторм, и капитаны которых называли его вполне умеренным для этих широт. Никто не утонул, никто не погиб, даже серьезных повреждений ни у кого не было, а у русских новенькая императорская яхта в доковый ремонт загремела, чуть ли не киль себе пополам сломав? Журналюги пытались пробиться к ремонтному доку, в который встала яхта, но там их встречала охрана из местных полицейских и русских вооруженных матросов, и они возвращались ни с чем, продолжая строить всё более немыслимые предположения.

Арсений днями на пролет пропадал в посольстве, ведя переговоры со своим, а точнее с нашим начальством, однако данное мне обещание всё таки выполнил, и информацию об английском конкуренте мне собрал.

Фредерик Адамс был капитаном картографического судна «Виктория» ещё за долго до того, как о нем узнал весь мир в качестве претендента на покорение Южного полюса. Он был опытным капитаном сорока лет от роду, раньше плававшим в северных широтах и был довольно опытным моряком-гидрографом. «Виктория» и её команда, под руководством Адамса несколько лет занималась проведением гидрографических съемок и составления морских карт северных земель и морей. Сама «Виктория» была небольшим, маневренным судом, приспособленным для работы в прибрежных водах, на мелководье и во льдах, хотя была способна и к долгим морским переходам. Как и «Фрам», особыми мореходными качествами оно не обладало. Средняя крейсерская скорость судна была всего семь узлов при ходе на паровом двигателе, и одиннадцать под парусами. На борту находились специальные инструменты для проведения гидрографических съемок и другое навигационное оборудование. Экипаж состоял из специалистов-гидрографов, навигационных офицеров и матросов, обученных проведению картографических работ. По информации Арсения, весь экипаж в полном составе был включен в состав экспедиции, и вдобавок ко всему его дополнили несколькими военными специалистами по метеорологии, биологом, а также группой военных егерей, в чью задачу и входил лыжный поход на полюс. Все егеря были офицерами и лыжниками-спортсменами, так как в британской армии лыжи вообще не использовались. Как сказал мне Фомин, информацию о том, что кто-то из них имеет опыт работы в высоких широтах, или в полярных экспедициях, у него не имелось.

«Виктория» для похода к Южному полюсу снаряжалась поспешно, но денег на неё не жалели, и отправление планировалось не позднее чем через пару недель.

Моя «Вега» ничем не выделялась на фоне массы стоящих в Лондонском порту китобоев. Более того, она и раньше была тут частым гостем, так что на её приход особого внимания никто не обратил. Разве что заметили, что теперь она принадлежит не шведам, а русским. Впрочем, переход от одного владельца к другому, для китобойных судов было обычным делом, и это не вызывало ни у кого интереса. Разве что собаки на палубе… Такой груз не скрыть, он воет и лает, да причем в несколько десяток луженных глоток. Впрочем, я уже придумал, как объяснить любому любопытному наличие собак на борту — собаки перевозились для «Полярной звезды»! Подрядился китобой случайным фрахтом, бывает…

— Здорова Егор! Как дошли? — Я встретил вельбот с «Веги» на пирсе, еще до того как кораблю портовые службы определили место для стоянки — Не потрепало вас штормом?

— Привет Иссидор! — Сразу было видно, что Корнеев рад меня видеть — Да какой там шторм? Краем зацепила непогода, хорошо, что такого, в который ваша «Полярная звезда» попала, нам на пути не встретилось!

— Ладно, — Я нервно хохотнул, помогая Егору выбраться из вельбота — Про этот шторм я тебе потом расскажу, оборжешся. Ты лучше скажи, вы всё загрузили, что мы планировали?

— Всё в лучшем виде командир, не переживай. — Корнеев по-дружески обнял меня — Собак твой Тимофей привез отборных, больше чем мы заказывали. Сто пятнадцать штук. Правда пять уже околели в пути. Двоих загрызла свора, а ещё троих мы сами пристрелили, они болеть начали. Но самое главное, ты не поверишь кого он ещё привез!

— Кого? — Я даже гадать не стал.

— Тупун на борту! — Тихо прошептал Егор, почти мне на ухо — А с ним ещё четыре инуита, что в прошлой экспедиции с нами были!

— Етить колотить! — У меня от удивления аж брови на лоб полезли — Он же в розыске! Слушай, на сколько я помню, между США и Англией есть договор о выдаче преступников, совершивших тяжкие преступления!

— Ага, и я об этом — Кивнул головой Корнеев — Сидит сейчас в трюме, я приказал ему на палубе не показываться. Хорошо, что паспортов у инуитов нет, да и для нас, европейцев они все на одно лицо. При досмотре корабля на них даже особого внимания не обратили, только на берег им запретили сходить.

— Ну даёт Тимоха, не ожидал… — Я пытался прийти в себя от полученных новостей — Взять и привести в Англию убийцу Соверса! Хотя туда ему конечно и дорога… Чёрт! Честно говоря я рад, что Тупун будет с нами, как проводнику во льдах ему цены нет.

— Рад?! — Егор чуть не прыснул. — Да ты бы видел, как он смотрит на всё вокруг. Будто волк в клетке. Сидит молча, курит свою трубку и только глазами сверкает. Тимоха правда, сучий потрох, разболтал матросам и кочегарам о том, кто он такой, так парни его теперь сторонятся. Но если до дела дойдёт, он будет незаменим, ты прав.

Я кивнул, вспоминая прошлый поход. Тогда именно Тупун несколько раз спасал нас от голодной гибели, и вытащил нас из ледового мешка, проведя сквозь лабиринт торосов и полыней, где любой другой давно бы уже сбился с пути и погиб. Убийца он или нет — вопрос для судей, а для меня он был другом и проводником, которому можно доверить жизнь среди льдов.

— Ладно, разберёмся, — сказал я наконец. — Главное, чтобы пресса не узнала. Если кто-то проболтается, у нас будут большие неприятности.

— Не узнают, — уверенно ответил Егор. — Я сказал команде держать язык за зубами. На берег без спроса никто не сунется.