Когда Лайвен проснулся, был уже давно день. Он обнаружил, что лежит на земле лицом вниз, а рот его полон хрустящего на зубах совершенно невкусного песка. Он попробовал встать, и это у него получилось довольно легко. По счастью рядом оказалось нечто большое, твердое и устойчивое, к чему можно было прислониться спиной и подождать, пока пройдет легкое головокружение.

Где-то недалеко шумел прибой. Сплевывая песок, Лайвен протер глаза и огляделся.

Он стоял у подножья одного из утесов-клыков, невдалеке от которых суша кончалась, и начиналось море. Берег его был усеял неопределенным мусором и обгорелыми обломками дерева, в некоторых из которых угадывались фрагменты обшивки и палубы. Чуть дальше вдоль кромки прибоя возвышался остов другого корабля.

Лайвен потряс головой и вгляделся снова. На палубе того, что некогда называлось "Быстрой звездой" угадывалось движение.

– Черт возьми, - проговорил Лайвен, и услышал, как хрипло звучит его голос.

Он откашлялся и ощупал рукой пояс. Меч был на месте. Оставалось только удивляться, как он не утащил его на дно во вчерашнем купании.

Ну ладно, подумал Лайвен. Хоть с этим порядок. Мог бы и потерять, между прочим...

Движение на "Быстрой звезде" возобновилось. Теперь вполне отчетливо можно было различить, что это движется человек. На таком расстоянии его при желании можно было бы принять за обрывок паруса, колышущийся на последней расщепленной, надломленной у основания мачте, если бы не полное отсутствие ветра.

Лайвен отступил к подножью утеса и сильно сжал рукоятку меча. Он уже знал, кто этот человек, и что бы догадаться об этом не нужно было видеть его лица. Разделаться с "Белой акулой" так метко направленным ударом молнии мог один только он.

Прислонившись спиной к каменному исполину, Лайвен наблюдал, как Владеющий громом спустился с разбитого остова на песок и не торопясь, побрел к утесам. Он двигался вдоль полосы прибоя, и робкие в безветрие волны время от времени докатывались до самых его ног. Он не видел Лайвена, и конечно не искал его. По пути он осматривал обломки вчерашней катастрофы, выброшенные морем на песок. Казалось, его полностью удовлетворило совершенное. Он был уверен в участи своего противника и спокоен. Сейчас его интересовало только дело своих рук, на которое он мог подойти и посмотреть поближе.

С невозмутимостью стороннего наблюдателя Лайвен следил за своими ощущениями. Больше всего он изумился тому обстоятельству, что эта встреча для него совсем не была неожиданной. У него складывалось странное чувство, что он здесь именно ради этой встречи. Клеймо власти отошло куда-то на второй план, хотя до него была сейчас всего лишь сотня шагов. Было очевидно, что предыдущие стычки являлись только прелюдией к тому, что должно было через несколько минут произойти здесь, на холодном просоленном песчаном пляже где-то на краю света.

Он был абсолютно спокоен, и полностью готов к бою, в исходе которого почти не сомневался. Он просто не мог сейчас проиграть, и возможно осознание этой простой истины принесло так ему необходимую уверенность в себе.

Не снимая руку с меча, он шагнул вперед.

Владеющий громом застыл на месте, когда противник, которого он считал поверженным вышел ему навстречу из-за утеса-клыка. Впрочем, он быстро овладел собой, и так же быстро принял решение о своих дальнейших действиях. Он отскочил на несколько шагов назад и без разговоров выхватил меч.

Лайвен тоже не стал ждать. Здесь не было зрителей, которым надо было что-то объяснять, и меч как будто сам собой вылетел из ножен к нему в руку.

– До смерти одного из нас, - глухо проговорил Владеющий громом, перехватывая рукоятку поудобнее.

– Нет, - сказал Лайвен, - до твоей смерти.

В ответ на эти слова, Владеющий громом с ледяной улыбкой на губах атаковал. Он ринулся вперед, держа меч острием вверх, постепенно переводя его в горизонтальное положение, с расчетом пронзить противника насквозь. Лайвен сделал быстрый шаг в сторону и круговым движением отбил удар. Владеющий громом пробежал по инерции еще несколько шагов и мгновенно развернулся, но во время этого маневра на мгновение их лица оказались слишком близко друг от друга и их глаза встретились. И Лайвен увидел в глазах Владеющего громом вместо ожидаемой ненависти смятение, растерянность и какую-то отчаянную решимость - такие чувства мог бы испытывать человек, внезапно осознавший, что он делает что-то страшное, но по каким-то причинам уже не имеющий возможности отступить...

– Проклятье, - прошептал Лайвен, - вот когда я наконец-то понял тебя. Какое счастье, что еще не слишком поздно...

Противники снова стояли лицом к лицу, готовые продолжить поединок. Последовало несколько обоюдных выпадов, сталь зазвенела о сталь, потом они снова разошлись на шаг.

– Я передумал, - проговорил Лайвен, - Я не буду убивать тебя.

Это все равно, что убить беспомощного старика.

– Ты лжешь!
– ответил Владеющий громом, однако нападать снова не торопился.
– Ты сам ослаб. Тогда в таверне у тебя получалось лучше.

– Может быть, - согласился Лайвен.
– Но у тебя все еще почти не действует правая рука. Я восхищен твоим мужеством, держать меч тебе невыносимо трудно, но ты стараешься не показать виду.

На этот раз Владеющий громом не выдержал. Он ударил первым, но рука его действительно дрожала. Лайвен немного отклонился в сторону, пропустил отточенное лезвие у самого своего бока и, повернув свой меч плашмя, великолепным ударом сверху оглушил своего противника - таким ударом он мог бы раздробить ему череп, не задержи он в последний момент руку. Владеющий громом рухнул на песок как подкошенный.