–  Это когда еще было, мистер Роулинсон. Мистера Арчера не интересует древняя история, - недовольно сказала миссис Шеперд. Она все еще топталась в дверях.

Роулинсон засмеялся.

–  А я никакой другой и не знаю. Кстати, где же чай, что вы так любезно предлагали, миссис Шеперд? Думает, я ее собственность, - обратился ко мне старик.
– Но она сильно ошибается. Если в моем возрасте и воспоминаний лишиться, так вообще ничего в жизни не останется.

–  А меня очень интересуют ваши воспоминания, - сказал я, - особенно относительно того револьвера, который вы купили в сентябре сорок первого года. Не исключено, что прошлой ночью из него застрелили человека.

–  Кого?

–  Некоего Сиднея Хэрроу.

–  Никогда не слышал о нем, - сказал Роулинсон так, словно ставил под сомнение существование Хэрроу.
– Он умер?

–  Да.

–  И вы хотите доказать, что мой револьвер имеет какое #8209;то отношение к убийству?

–  Не совсем так. Одно из двух: либо убийца стрелял из него, либо нет. Так вот, хочу выяснить, что было на самом деле.

–  Разве баллистической экспертизой нельзя этого определить?

–  Можно. Но экспертиза еще не производилась.

–  Тогда мне, пожалуй, лучше подождать результатов экспертизы, верно?

–  Если убийца - вы, тогда, конечно, мистер Роулинсон.

Он покатился со смеху, чуть было не потерял верхнюю челюсть, однако успел подхватить ее большим и указательным пальцами и водворить на место. В дверях появилась миссис Шеперд с подносом.

–  Что вы смеетесь?
– спросила она.

–  Да, вас бы это не рассмешило, миссис Шеперд. Вам недостает чувства юмора.

–  А вам приличия. Кто бы мог подумать, что вам за восемьдесят и вы когда #8209;то были президентом банка… - Она грохнула подносом о стол, как бы ставя точку.
– Вам с молоком или с лимоном, мистер Арчер?

–  Просто крепкий чай.

Она разлила чай в две чашки тончайшего фарфора от разных сервизов. «Кто же Роулинсон на самом деле, бедняк или скупец, - думал я, глядя на остатки былой роскоши, - и что, черт подери, стряслось с его банком?»

–  Мистер Арчер подозревает, что я совершил убийство, - сказал он не без бахвальства.

Но миссис Шеперд это сообщение ни в коей мере не рассмешило. Ее смуглое лицо стало еще темнее, у рта и глаз обозначились угрюмые морщины.

–  Раз так, к чему скрывать от него правду?
– накинулась миссис Шеперд на старика.
– Вы же помните, что отдали револьвер дочери, и отлично помните когда.

–  Помолчите.

–  Вот еще! Вы, чего доброго, дошутитесь, а я этого не допущу. Умный #8209;то вы умный, а от безделья каких только глупостей не надумаете.

Однако Роулинсона эти нападки ничуть не рассердили. Его скорее радовала чуть ли не супружеская заботливость миссис Шеперд. К тому же, по всей видимости, он просто забавлялся, а утаивать ничего не хотел. Зато миссис Шеперд встревожилась не на шутку.

–  Кого застрелили?

–  Некоего Сиднея Хэрроу, - он временно подвизался в роли сыщика.

–  Не знаю, кто бы это мог быть, - покачала она головой.
– Выпейте #8209;ка чаю, пока горячий. Хотите фруктового кекса, мистер Арчер? У меня остался с рождества.

–  Нет, благодарю вас.

–  А я, пожалуй, не откажусь, - сказал Роулинсон, - и положите наверх еще ложечку мороженого.

–  Мороженое у нас вышло.

–  Похоже, что у нас все вышло.

–  Нет, еды у нас хватает, а вот денег в обрез.

С этими словами миссис Шеперд удалилась. С уходом добродушной и энергичной экономки в комнате стало неуютно. Роулинсон беспомощно озирался, словно его вдруг одолели все старческие недуги разом.

–  Мне очень жаль, что ей взбрело в голову навести вас на след моей дочери. Но я надеюсь, что вы не броситесь очертя голову к Луизе. Потому что это пустой номер.

–  Почему?

–  Я действительно подарил дочери револьвер в сорок пятом году. Но у нее его украли много лет спустя, в пятьдесят четвертом году, если быть точным, - даты он приводил торжественно, гордясь своей памятью.
– Однако к вашей истории это никакого отношения не имеет.

–  Кто украл револьвер?

–  Откуда мне знать? Дом моей дочери ограбили.

–  А для чего вы вообще подарили ей револьвер?

–  Ну, это давняя история, и довольно грустная, - сказал он.
– Муж моей дочери оставил ее, притом оставил без всяких средств к существованию с Джин на руках.

–  С Джин?

–  Ну да, с моей внучкой Джин. Две слабые женщины остались одни в доме, ну вот Луиза и решила на всякий случай завести оружие, - внезапно ухмыльнулся он.
– По #8209;моему, надеялась, что он вернется.

–  Кто вернется?

–  Ее муж. Мой неподражаемый зять Элдон Свейн. Я ни минуты не сомневаюсь, что, если б Элдон вернулся, она бы его застрелила. И получила бы на то мое благословение.