– Можно, - повторил он, - или мне лучше уйти? А то вы смотрите на меня, как будто увидели привидение.

– Садитесь, конечно, - я кивнула.
– Просто удивилась немного, столько лет вас не встречала.

– Так вы еще и знаете меня.
– Он хрипловато засмеялся и уселся за столик.
– А вот я к старости стал плохо помнить разные события, и нашего знакомства, хоть убейте, не припомню.

– Мы незнакомы лично, - я улыбнулась, - но раньше я не раз бывала на ваших концертах. У меня и брат был рок-музыкантом, и приятель... В смысле, приятель и сейчас играет рок. Знаете "Серебряный век"?

– "Серебряный век" знаю, - он кивнул.
– Они сейчас со всех сторон обласканы. Впрочем, вполне заслуженно. А кто из них ваш приятель?

– Герт, - ответила я, - но вообще-то я их всех знаю. Мой брат когда-то начинал с этой группой.

– Был, начинал...
– Старый рокер посмотрел на меня.
– Что с ним случилось?

– Ничего особенного, - мне хотелось избавиться от этого пристального взгляда, - Мишка уехал в Америку и сейчас живет там.

– Процветает или так перебивается?
– усмехнулся Старый рокер.

– Пока вроде бы все благополучно, - ответила я.

Мне было непонятно, зачем он завел этот странный разговор. И Герт, как обычно, где-то пропадает. Как это все-таки похоже на него! Прийти куда-нибудь и бросить меня одну, мол, как хочешь, так и действуй, а мое дело - сторона. Вот и сейчас на меня свалился этот странный тип. И привычка у него странная - пристально смотреть на человека. Чувствуешь себя как-то неловко, хочется закрыться или спрятаться.

– А ты меня совсем не слушаешь, - Старый рокер легонько толкнул меня в плечо, - витаешь мыслями где-то.

– Нет, - я качнула головой, - я слушала. Но, наверное, и вправду задумалась.

– И о чем же ты думала?
– Он все так же бесцеремонно разглядывал меня.
– Или это секрет?

Лучше всего мне было бы промолчать, но кто-то словно тянул меня за язык.

– Я думала о жизни, о смерти, о вечном и преходящем, о том, что в мире красиво и что уродливо.

Старый рокер вздрогнул так сильно, что столкнул на пол стакан, который со звоном разлетелся на осколки.

– Интересно, - проговорил он, беря меня жесткими пальцами за подбородок и заглядывая прямо в глаза, - а почему тебя мучают такие мысли? Ведь ты еще очень молода и не отягощена разными преступлениями и грехами.

– Не знаю, - мне хотелось освободиться от жестких пальцев, - но вот почему-то думается об этом. Мне Герт рассказал о смерти молодого парня. Несколько дней назад я видела его на сейшене, а теперь его нет... Странно как-то получается... Любого человека жалко, когда он умирает, но молодого...

– Ты говоришь о себе, - он наконец-то отпустил мой подбородок, - ты молода и тебе самой страшно умирать. Вот поэтому ты и думаешь об этом.

– Нет!
– резко возразила я.
– Мне хотелось бы знать, за что его убили.

– А кто это сделал, тебе не хотелось бы знать?
– Тяжелый взгляд словно придавливал меня к земле.

– Хотелось бы, но это даже меньше. Кому он, спрашивается, мешал? И что он такого сделал, что его нужно было убивать?

– А ты сама что думаешь?
– спросил он, наливая себе в бокал коньяк.

– Или не поделил что-то с кем-то. Или, как говорит Герт, во всем виновата Диана. Тот, кому она нужна, и убил его. Но опять же зачем?

– Похоже, что этот вопрос будет мучить очень многих, - задумчиво сказал Старый рокер.
– Я в своей жизни навидался достаточно смертей, да и другие рокеры тоже. Сам по глупости и по молодости думал о смерти, вены себе резал, дурак. Но всегда рядом оказывались добрые люди и меня спасали. Знаешь, что раньше с неудачливыми самоубийцами делали, куда их определяли? Правильно, в дурдом. Мол, там быстро приведут в норму. Но рокеры даже там были обузой. Подлечат такого малость, приведут в себя и отпускают на все четыре стороны.

Я четыре раза вены резал, а в дурдом меня только дважды отправляли. Потом уже и это делать перестали. Зачем? Что с меня возьмешь? Были ведь у меня и другие возможности попасть на тот свет, а я вот все еще здесь небо копчу. Видно, не нужен ни на небе, ни в аду. Ни богу свечка, ни черту кочерга. Так вот я тебе скажу, что этот парень в какие-то чужие игры начал играть, иначе бы его не убили. Понимаешь, подруга, в рокерской среде не убивают. Можно дать дуба разным способом, наколоться или накуриться разной дряни, можно опиться и тоже не встать, можно самому наложить на себя руки самыми разными способами. Башкой вниз, или вены полоснуть, или веревку на гвоздь накинуть, это уж как сам решишь. Можно даже в какой-нибудь пьяной драке бутылкой по голове получить и сдохнуть с проломленным черепом, но чтобы кто-то убил вот так целенаправленно... Я же говорю тебе, тут нужно очень сильно во что-то вляпаться, чтобы такой человек нашелся и влез сюда, к рокерам. Мы ведь чужих не принимаем. Сначала докажи, что ты наш, что ты свой, а потом уже тебя будут считать братом. Но в рок-братстве нет таких разборок. Своего убивать не будут. Поняла теперь?

– Я-то давно поняла, - кивнула я, выслушав этот сумбурный монолог, вот поэтому и странно все это. Но ведь он, Алексей, знаком был с одной моделью, на сейшн ее притащил, хотел, чтобы она в клипе у него снималась. Сначала убили банкира, с которым она крутила роман, теперь вот этого парня.

– Думаешь, из-за девки?
– Старый рокер мрачно усмехнулся.
– А смысл? Даже если кому-то не нравилось, что она с ним крутится, то ведь это же не постоянно. Модели, что проститутки, сегодня с одним, завтра с другим. Это ей сейчас захотелось молодого и свежего, может, еще позабавило, что он рокер. Но она поигралась бы с ним, поигралась, да бросила. Делов-то на копейку. Но тут все по-другому. Парень стал кому-то серьезно мешать, вот его и убрали. Мораль: не играй в чужие игры, если не знаешь расклада.