Ф р а у Ш у л ь ц (так же). В чем смысл всех этих переодеваний?

Г о ф м а н и Ш у л ь ц вновь переглядываются.

М и н и с т р. А ни в чем. Я не согласен оживлять это чудище.

Г о ф м а н. Я знал, что вы станете торговаться. И вот, чтобы вас смягчить... (Снимает со стены маску Щелкунчика и поворачивает другой стороной.) ... мы всё изнутри выложили нежнейшей ватой. Примерьте: она вам будет как раз впору.

М и н и с т р (действительно смягчен). Но почему именно я?

Г о ф м а н (вкрадчиво). А кто же? Шульц слишком худ. Форш высок, я дирижирую за пультом. Остаетесь вы.

М и н и с т р. Неужели меня не узн(ют? Ведь я прихрамываю. И потом голос...

Г о ф м а н. Вам почти не придется ходить. И вовсе не нужно говорить. Тем паче, что вата заглушит все звуки.

Ф р а у Ш у л ь ц. А принцесса?

Г о ф м а н. Ничего не знает. Она будет честно играть крестницу Дроссельмейера, милую Мари, в ожидании, когда Щелкунчик станет ее принцем.

Ш у л ь ц. А он им никогда не станет, потому что... (Прикусывает язык.)

Ф р а у Ш у л ь ц (подозрительно). Почему? Что вы там такое еще напридумывали?

Ш у л ь ц. Ничего особенного.

М и н и с т р (ворчливо). Ладно, ладно. Покажите ваш нож, Шульц. Все равно ведь это я подставлю под него грудь.

Ш у л ь ц подает ему театральный кинжал. М и н и с т р дергает туда-сюда лезвие.

Он все же немного острый...

Г о ф м а н (решившись). Милейшая Фрау Шульц! Поверьте мне, ничего страшного не готовится. Мы разыгрываем небольшую пьеску под названием "Ловушка для принца" или "Мышеловка". Пьеска старая, безопасная, из классического репертуара. Вся ее сила в неожиданности, во внезапной развязке.

Ф р а у Ш у л ь ц. Нет, господин Гофман, не нравится это мне. И откуда внезапность, раз принц во все посвящен?

Г о ф м а н (терпеливо). Он посвящен не во все.

Ф р а у Ш у л ь ц (качая головой). Бедная принцесса Лотта! Уж ей-то будет совсем страшно.

Г о ф м а н. Всего один миг. И это очищающий страх: греки называли его "катарсис".

М и н и с т р. Собственно, герр Гофман прав: их высочествам ничего не грозит. (Улыбается, показывает на свою грудь.) Только мне. Это меня ударят.

Г о ф м а н (оживившись). А! Так вы тоже считаете принца неуязвимым?

М и н и с т р (подозрительно). В каком смысле? Покушаться на него глупо, никто этого делать, конечно, не станет. Наследный принц - не мишень для убийцы. Все, что у него есть, - его титул. Совсем другое дело...

Г о ф м а н (быстро). Что?

М и н и с т р. Деньги. (Как бы нехотя.) Деньги - его слабое место. Если он богат. А наш принц богат.

Г о ф м а н. Но у него нельзя же их похитить... Или отобрать?

М и н и с т р. То есть на законных основаниях? Почему же, можно.

Г о ф м а н. А как?

М и н и с т р. Например, в случае его сумасшествия. Назначается опекунский совет...

Г о ф м а н. Разве в этом случае собственность не перейдет к наследникам?

М и н и с т р. Разумеется, может перейти. (Задумывается.) Гм-м... Ну, вот, скажем, в случае тяжкой болезни - тут, правда, требуется, наоборот, его здравая память - принц мог бы назначить опекунов своего имущества. И, насколько я знаю закон, ему было бы потом не так-то просто обжаловать это свое решение. Особенно, если составить все правильно... Тут бы вмешались вышестоящие власти. При нынешней политике они бы не упустили шанс. Конечно, кое-что бы он сохранил; но мануфактуры, здания, мосты... Впрочем, вы сами юрист, герр Гофман.

Г о ф м а н (задумчиво). Это было бы нечто вроде регентства...

М и н и с т р. Ну, не совсем. Однако наша маленькая абсолютная монархия сделалась бы монархией конституционной. Был бы совет... Парламент... Впрочем, о чем это мы? Уже поздно.

Оглядываются на Ш у л ь ц е в. Те слушают, затаив дыхание.

Да и к чему весь этот разговор! Пора во дворец. Держите, герр секретарь. (Отдает Шульцу нож.) А где остальное? Все эти тряпки?

Ф р а у Ш у л ь ц, вздыхая, выносит из-за кулис костюмы и маски Кота Мурра, Мышиного Короля, Дроссельмейера, какие-то плащи и черные полумаски. Все разбирают их без всякого порядка. Г о ф м а н снимает со стены наряд Щелкунчика, ф р а у Ш у л ь ц - платье для принцессы.

Ф р а у Ш у л ь ц. Переоденетесь здесь?

М и н и с т р. Нет уж, доедем до дворца. А то, пожалуй, лошади понесут, нас увидев.

Ш у л ь ц примеряет у зеркала кошачий и мышиный хвосты.

Ш у л ь ц. Этот лучше. (Показывает кошачий.)

Г о ф м а н. Вот и уступим его принцу.

М и н и с т р (прислушиваясь). Ого! В монастыре уже звонят к вечерне. Скорей!

Г о ф м а н. Ну так во дворец?

Ш у л ь ц (решительно). Во дворец!

Свет гаснет.

Сцена пятая