– Может, это я заставил Протаса убить вашего брата?
– вкрадчиво поинтересовался я.
– Может, это именно я все так подстроил, чтобы с вами помириться? Поймите - тот факт, что в этом вагоне оказались камеры и об этом знал мой приятель, - чистейшая случайность...

– Ладно, - Гусейн махнул рукой.
– Нэ надо... Нэ надо лищних слов. Пльенка гидэ?

– Сначала мир - потом пленка, - твердо сказал я.
– Пленка в надежном месте...

Спустя полчаса я имел честь являться свидетелем и основным участником уникальной процедуры из разряда "шариатских устоев". В просторном дворе каменного дома, расположенного метрах в трехстах от усадьбы Гусейна, мне оказывали - совершенно бесплатно, прошу заметить!
– тотальные парикмахерские услуги. Во дворе толпилась куча народу - все стояли молча и торжественно, созерцая с любопытством картину летней цирюльни, - а меня брил опасной бритвой старший брат убитого мной в драке Рашила. Тот самый толстяк, который в свое время очень громко забодал головой мусорный бак на овощном рынке. Брить, собственно, было нечего: на голове моей за столь непродолжительный срок успела отрасти сантиметровая щетина. Я вздрагивал и старался держать глаза широко открытыми - вдруг сосредоточенно сопящий брат убитого ударится в чувства и полоснет острой бритвой по горлу?! Поверьте - эти мгновения в моей жизни были не из самых приятных, и в процессе бритья я постарел лет на десять. Закончив брить мой череп, Муслим - так звали брата убитого - тяжко вздохнул, чуть помедлил и принялся брить мне подбородок и щеки. Оказалось, что я очень кстати поленился побриться сегодня утром - щетина место имела.

– А что - положено брить также и... бороду?
– шепотом поинтересовался я у Муслима, когда он уже заканчивал процедуру и стало ясно, что резать меня здесь никто не собирается.

– Нэ знаю!
– так же шепотом ответил Муслим.
– Перьвий раз брею кровьник. Обично ми их убиваим... Но, раз Гусейн сказал, - значит, надо...

Закончив бритье, Муслим поднял меня с табурета, вылил на голову ведро воды - старейшины во дворе что-то пролопотали скороговоркой, воздев руки к небу, - и, обняв меня, громко сказал что-то по-азербайджански. Я работал в свое время в Баку и кое-что по-азербайджански понимаю. Но сейчас разобрать ничего не сумел - по всей видимости, Муслим произнес какие-то ритуальные фразы.

– Ти хорощий баец - настоящый джигит, - перевел мне Муслим.
– Рашид сам бил виноват - упал он. Ти - нэ виноват! Тэпэр ми друзия - можещь кулят спакойно...

Спустя полчаса я передал Гусейну четыре компактные кассеты и убыл восвояси. А еще через два часа мы смогли прослушать телефонный разговор Гусейна с Протасом - Гусейн позвонил первым.

– У тебя траур - я знаю, - вежливо сказал Протас, когда Гусейн назвался.
– Может, отложим дела на потом?

– Траур - трауром, а дела - делами, - так же вежливо сказал Гусейн.
– Как обычно - в "Марии". Бабки вазмы, прихады. Товар будэт со мной. Давай чэрэз сорок минут...

Спустя сорок минут Протас уже заходил в небольшой уютный дворик кафе "Мария", что в самом центре города. Дворик хорошо просматривался с дальних подступов, а из "Мицубиси" Славы Завалеева открывался великолепный ракурс для съемки аж с трех видеокамер, которые мы включили, как только бригадир кировцев открыл ажурную калитку оградки.

– А если они в помещение зайдут - тогда как?
– возбужденно пробормотал мнительный Стас, щурясь в окуляр видеокамеры.

– Тогда будет хуже, - флегматично сказал Слава.
– Но все равно: мы снимем, кто зашел и кто вышел - будет вполне понятно, что там произошло...

Опасения Стаса оказались напрасными. Спустя пять минут к ресторану подкатила "Газель", из которой выскочили четверо автоматчиков в черной одежде, с масками на лицах. Вставив стволы между прутьями оградки, автоматчики в четыре смычка расстреляли Протаса со свитой - те даже вскочить не успели - и мгновенно смылись...

Просмотрев видеозапись в штаб-квартире, Слава удовлетворенно заметил, что цель достигнута: несмотря на маски, во всех четверых налетчиках угадывались лица кавказской национальности, кроме того, камера Стаса запечатлела водилу-мамеда и... сидящего справа от водилы Гусейна!

– Принято!
– воскликнул Слава, передавая кассеты Сереге Айдашину. Смотри - подбросил и уматывайте оттуда! Не хватало еще объясняться с этими придурками-кировцами...

Спустя час Серега возвратился и доложил: кассеты подброшены к порогу квартиры Васьки Смыка - левой руки Протаса. Какая-то женщина открыла на звонок и кассеты забрала. Вот...

А еще спустя три часа в городе имела место полномасштабная война между кировцами и мамедами. Первые отлавливали вторых в самых различных местах и без всяких предисловий расстреливали из всего, что под руку попадется. Вторые тоже в долгу не оставались - в результате для органов правоохраны образовалась изрядная работенка...

В воскресенье утром я позвонил Сухову и попросил о встрече. А еще я попросил, чтобы на этой встрече присутствовал, по возможности, естественно, начальник УВД. Точнее - новый начальник УВД, недавно назначенный.

– Ты что там опять мудришь, Эммануил?
– недовольно поинтересовался Сухов.
– Опять что-то напридумывал?

– Это - для всех!
– торжественно объявил я.
– Я хочу предложить вам уникальный проект. Не пригласите начальника УВД - пожалеете...

На торжественную встречу я пригласил Славу Завалеева - для поддержки штанов, как говорится.

– Я наслышан о твоих похождениях, Эммануил, - сходу предупредил меня начальник УВД - подтянутый, спортивного вида дядька лет сорока - сорока двух.
– А потому буду относиться к тебе с крайней осторожностью и вниманием... Но могу обрадовать - ты невиновен... Постановление о прекращении уголовного дела вынесено, твой побег мы... кхм-гхм... ну, скажем так, не засчитали... Так что можешь гулять свободно.

– Спасибо, - поблагодарил я и перешел к делу: - Вы хотите избавиться от всей нашей братвы? Очень быстро и практически бескровно?