Где ключи от цепей?

— Я не скажу.

— Кэриллон! — прошипела она. — Я не скажу, — твердо повторил он. — Лучше остаться пленником, чем рисковать тобой.

Аликс стиснула зубы и сжала кулаки:

— Они отвезут тебя в Мухаару! Там Беллэм, а с ним Тинстар. Кэриллон, они убьют тебя!

Она с трудом удерживала гневные слезы:

— Я так долго добиралась сюда, искала тебя, а теперь ты не позволяешь мне помочь тебе! Я не послушалась мужа, который сказал, что Хомейна-Мухаар важнее, чем принц Хомейны, я рисковала ради тебя жизнью моего ребенка, а ты не позволяешь мне сделать это!..

— Жизнью — ребенка? — резко оборвал ее он. — Ты беременна?

— Да. Я принимала образ волка и сокола. Я не знаю, что эта магия сделает с моим нерожденным ребенком, но я совершила это ради тебя. Ради тебя, Кэриллон.

Кэриллон прикрыл глаза.

— Аликс, — в его голосе зазвучало отчаянье. — Ты была глупа.

— Да, может, и так. Но теперь я не могу вернуться назад, — ее лицо вдруг просветлело. — Может, ты передумаешь, если я скажу, что сюда придут Чэйсули?

Он смотрел с подозрением:

— Чэйсули?

— Мы были на пути в Мухаару — шли на помощь Шейну. Но Дункан, без сомнения, станет искать меня здесь, когда Кай скажет, что я сделала, — она улыбнулась с гордостью. — Он не позволит мне сделать это одной. Он придет вслед за мной.

Кэриллон устало вздохнул и потрогал темный кровоподтек на скуле:

— Аликс, если ты хоть немного похожа на мать, я не удивляюсь, что она разорвала помолвку с принцем и бежала с оборотнем. Мне кажется, что ты упрямее всех женщин, каких я только знал. Дункан не знает, что ты здесь?

Она отвернулась:

— Нет. Он запретил бы мне.

— Как и я, — с упреком сказал Кэриллон. — Может, у нас все же больше общего, чем я думал.

— Кэриллон, Чэйсули не настолько отличаются от хомэйнов. Они только наделены дарами древних богов… Не проклинай нас за это.

— Аликс, ты ведешь речи искуснее, чем придворные моего дяди.

— Но разве это не правда? Разве ты не видишь, что мы не демоны, не звери… не то, чем нас считают?

— Не знаю. Меня всю жизнь учили бояться Чэйсули и не доверять им. Аликс… я видел, что они могут делать в бою… что они оставляют после себя.

— Это бой, — тихо сказала она. — Теперь ты должен знать, какой ценой приходится платить.

0на сжала руку принца:

— Теперь ты знаешь их. Знаешь меня. Кэриллон подтянул ноги и посмотрел на нее поверх колен:

— Если они придут — если бы они пришли — я ничего не смог бы сказать против них. Этим они доказали бы свою верность наследнику Мухаара, — он бледно улыбнулся. — Но они не придут, Аликс.

— Я же пришла.

Он долго молча разглядывал ее, Аликс чувствовала, какая внутренняя борьба разгорается сейчас в душе Кэриллона. Когда Дункан настаивал, чтобы она поехала с ним в Обитель, ей пришлось пережить то же самое.

Это нелегко, вспоминала она. А он не из тех людей, которых можно так просто убедить словами.

— Аликс, — наконец вымолвил принц, — может быть, со временем я поверю тебе. Но не сейчас.

Она убрала руку и поднялась:

— Если уж я не могу освободить тебя, может, смогу сделать что-то другое?

Красть для тебя еду? Воду?

— Я не голодаю. Бездействие и цепи не прибавляют аппетита. Есть только одна вещь, о которой я хотел бы попросить тебя… но не могу.

— Скажи.

Он отбросил со лба прядь волос:

— Есть один мальчик. Роуэн. Хомейнский парнишка, который пришел служить своему господину, чем мог, — Кэриллон на мгновение прикрыл глаза. — Он рассказывал, что был гонцом, метавшимся от одного капитана к другому, передавал послания. Но он, как и я, был схвачен. Сын Кеуфа забрал мальчика от прочих пленных — как и меня — и заставил его служить королям Атвии…

На лице Кэриллона отразилась горечь:

— Меня принудили смотреть на него — в шатре Кеуфа. Его глаза везде следовали за мной… я видел, что он смущен, растерян, что он не понимает ведь я же его принц, почему я не освобождаю его?

— Кэриллон… — мягко проговорила Аликс.

— Роуэн сперва справлялся со своими обязанностями. Но он очень устал, да к тому же его награждали только тычками и подзатыльниками. Они даже заставили его прислуживать мне — но делалось это так, словно я — нищий оборванец, — он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. — Роуэн оступился и упал, плеснув вином на Кеуфа. Когда его подняли, он кричал от страха, он взглянул на меня, и я понял: он знает, какой приговор ему вынесут. Он знал все, — Кэриллон выругался от бессильной злости. — Я пытался остановить их. Пытался отвести гнев Кеуфа, предложил, чтобы наказали меня, а не мальчика — боги великие, я умолял об этом! Я встал на колени перед Кеуфом… а я не делал этого и когда они заставляли меня! Но мальчик стоил того.