Шрифт:
— Они не согласились, — сказала Аликс.
— Нет. Торн — сын Кеуфа — вывел Роуэна и приказал сечь его, пока с его спины не слезет вся кожа… его так и оставили там, привязанным к столбу. — Я его видела.
Казалось, Кэриллон задыхается:
— Мальчик, просто мальчик, который хотел служить своему господину…
Видишь, что принесла ему его верность?
Аликс нашарила за голенищем сапога нож и улыбнулась Кэриллону:
— Я освобожу его, мой господин. Ты увидишь.
— Аликс! — крикнул Кэриллон и дернулся, пытаясь подняться — но она уже растворилась в сумерках.
Глава 6
Долетев до алого шатра и столба перед ним, Аликс прежде всего удостоверилась, что поблизости никого нет, потом опустилась на землю и приняла облик человека.
Она вытащила нож и опустилась на колени рядом с мальчиком. Положила руку ему на плечо, стараясь не касаться иссеченной спины. Он не пошевелился, и Аликс испугалась, что не сумеет спасти его, если он не придет в себя.
Я отведу его к лесу, решила она. Как-нибудь доведу его туда, и пусть там ждет. Когда придет Дункан, я отведу его к этому мальчику. К Роуэну.
Он дернулся и застонал, широко распахнув глаза. Лицо его превратилось в белую застывшую маску ужаса.
Аликс повернулась, чтобы он смог разглядеть ее как следует:
— Нет, Роуэн, — успокаивающе проговорила она. — Я не враг, не бойся. Я послана принцем Кэриллоном, который хочет, чтобы ты выбрался отсюда.
Его светлые глаза блеснули:
— Принцем Кэриллоном?..
Аликс разрезала веревки, стягивавшие ноги мальчика:
— Он знает, что ты служил его Дому, — говорила она. — Он знает, что ты был верен ему. Он не потерпит, чтобы за честную службу тебя карали так жестоко.
— Я не служил честно, — мальчик выглядел совершенно убитым. — Я бежал.
Бежал, — он уронил голову. — И меня поймали.
— Кэриллон тоже был схвачен, — ответила Аликс. — Он сражался храбро, но был побежден…
Ей было неприятно говорить такое о Кэриллоне — но все же это была правда.
— Ты был здесь, Роуэн. Ты пришел служить ему. Он увидел в тебе честь и верность, он сделал все, что мог, чтобы освободить тебя. Я пришла от его имени, потому что он просил об этом, — она наклонилась ближе к мальчику. — Он назвал тебя по имени и сказал мне, чтобы я пришла сюда и освободила тебя.
— Я этого не стою…
Она разрезала веревки на руках Роуэна и помогла ему сесть:
— Ты более чем стоишь этого. Почему иначе сам принц стал бы заботиться о твоем освобождении?
Свет озарил его лицо, угрюмое, в синяках — и тут молодая женщина увидела, что глаза его были — желтыми, как глаза Дункана.
У Аликс перехватило дыхание:
— Чэйсули! Роуэн отшатнулся:
— Нет! Я не демон!
Она коснулась его лица дрожащими пальцами:
— Нет… о нет, ты не демон. Это не проклятие. Роуэн…
— Что ты здесь делаешь? — раздался за спиной Аликс новый голос, выговор у подошедшего был несомненно чужеземным. Аликс мгновенно оказалась на ногах и обернулась.
Перед ней стоял человек, явившийся из теней, как демон, за его спиной горели факелы. Темноволосый, бородатый, цвета глаз не разобрать… Прежде, чем Аликс успела сделать хоть что-нибудь, он схватил ее за руку:
— Кто ты, мальчик?
Она возблагодарила судьбу и свою предусмотрительность за эту его ошибку:
— Я служу принцу. Принцу Кэриллону.
Незнакомец взглянул на Роуэна, который, дрожа, прижался к столбу, угрюмо улыбнулся и дернул Аликс за руку в сторону шатра.
Лет ему было примерно столько же, сколько и Дункану, но на этом их сходство кончалось. Этот человек был высок, крепок, но узок в кости, в лице его читалась жестокость и решимость, карие глаза недобро блестели. Одет он был богато — во все черное, кроме синей туники с гербом: алая рука, сжимающая белую грозовую стрелу. Доспех его вряд ли смог бы защитить в бою — но парадный доспех и не предназначен для этого.
Он крепко держал девушку за руку:
— Ты не мальчишка, — с внезапным удивлением сказал он и повернул Аликс лицом к свету. — Вовсе не мальчишка.
Он улыбнулся. Аликс, поняв, что вырваться ей не удастся, оставила свои отчаянные попытки вывернуть руку из цепких сильных пальцев.
— Кто ты? Зачем тебе освобождать этого жалкого сопляка?
— Он не жалкий! — крикнула Аликс. — Он только служил своему принцу, как и надлежит человеку верному и преданному. А вы его за это наказываете!