Волк еле заметно приподнимал верхнюю губу, человек усмехался:

— Итак, мэйха, ты решила сделать сама то, на что не смогла уговорить нас.

— Я просила. Вы не пошли.

— Довольно, — мягко прервал их Дункан.

В шатер ворвался Тори с обнаженным мечом, и почти мгновенно упал на землю, уже безоружный, а у его горла блеснул клинок Финна.

Дункан серьезно взглянул на Кеуфа.

— Жизнь твоего сына — за освобождение Кэриллона.

Кеуф выругался на своем языке и швырнул Дункану ключи. Повинуясь жесту Дункана, Аликс вышла, сам Дункан последовал за ней, а Сторр и Финн остались охранять владык Атвии.

— Где он? — спросил Дункан.

— Около коновязи. Дункан…

— Мы поговорим в другой раз.

— Что мне еще оставалось делать?!

— Мы поговорим в другой раз. Они прошли по необычно тихому лагерю: ни один человек не попался им навстречу.

— Что вы сделали, Дункан? — озадаченно спросила Аликс.

— Третий дар богов, Аликс. Мы не могли подчинить всех, а потому разыскали капитанов и на время отняли у них волю. Они исполнили наши приказания. Никто не сражался с нами, Хомейнские пленники освобождены.

— Боги… неужели вы так могучи?

— Мы редко пользуемся этим. Только когда у нас нет выбора, — он смотрел с осуждением. — А все из-за тебя, чэйсула.

Она стиснула кулаки:

— Я бы сделала для тебя то же самое! Я отдала бы свою жизнь. Как ты. можешь запретить мне сделать это ради Кэриллона?

Он вздохнул:

— Аликс, мы поговорим об этом позже. Ты заставила меня освободить принца, так оставь же меня хоть теперь в покое. Хотя бы на время. Ты идешь?

Она вдруг остановилась:

— Мальчик!

— Какой мальчик?

— Роуэн, — она указала на столб, парнишка уже исчез. — Он был здесь.

Связанный. Я освободила его.

Она нахмурилась:

— Я думала, у него не хватит сил уйти, — ее. лицо просветлело.
– Но если он Чэйсули…

Дункан взял ее за руку:

— Идем, чэйсула. Если мальчик на свободе, ему повезло.

Кэриллон по-прежнему сидел в повозке. При виде Аликс он подался вперед:

— С тобой ничего не случилось? Она улыбнулась и бросила короткий взгляд на Дункана:

— Ничего.

Кэриллон был явно удивлен появлением воина Чэйсули, потом его лицо стало настороженным:

— Зачем ты пришел, оборотень?

— Я кое-что потерял, мой господин, и пришел, чтобы вновь обрести это, Дункан развел руками. — Но, раз уж я здесь, я могу и проведать тебя заодно. Моя глупая чэйсула принудила меня исполнить ее приказ.

Кэриллон едва не улыбнулся, борьба чувств отразилась на его лице, но добрый нрав и радость близкого освобождения победили:

— Она и правда глупая женщина. Так я ей и сказал, когда она тут появилась, но разве она меня послушала? — он, в свою очередь, пожал плечами.

— Женщины своевольные существа.

Дункан вдруг утратил всю свою серьезность и широко улыбнулся:

— Верно, особенно эта. Думаю, тут всему виной королевская кровь.

Кэриллон рассмеялся. Совершенно растерявшаяся Аликс взглянула на Дункана:

— Дункан, ты что, ключи просто так принес? Позаботься о своем принце!

Улыбка исчезла с лица Дункана, но не из его глаз. Он наклонился и снял сперва ножные, потом ручные кандалы. Аликс зашипела от боли, увидев свежие раны на запястьях Кэриллона — следы от браслетов кандалов. Принц вытянул руки и попытался пошевелить ими, но Дункан остановил его: |— Не надо. Если ты это стерпишь, я сделаю так, что боль уйдет — когда мы выберемся отсюда, — у него был очень внимательный взгляд. — Ты способен потерпеть? Кэриллон вздохнул:

— Похоже, без этого мне не обойтись. Аликс отчитала меня за недоверие к вашему народу, должно быть, пришло время прислушаться к ней. Глаза Дункана вспыхнули:

— Если она заставила тебя задуматься, правы ли хомэйны в своей нелюбви к нам, в ее глупости есть свои преимущества.

— Дункан! — в отчаянье вскрикнула Аликс.

Он поднял брови и обернулся:

— Ведь это и было глупостью, разве нет? Сперва ты покидаешь Обитель, когда я велю тебе остаться, потом забираешься во вражеский лагерь… И что я после этого должен думать о твоем поведении?

Аликс с вызовом подбоченилась:

— Мое поведение — это мое поведение. Оно тебя не касается. То, что я вышла за тебя по вашим варварским законам и ношу твоего сына-полукровку, еще не значит, что ты можешь мне приказывать!

— Аликс! — крикнул Кэриллон. Он посмотрел на Дункана — на нее — снова на Дункана:

— Она что, всегда так говорит?

— Нет, только когда ей это удобно. Обходительной чэйсулой ей не быть.

Аликс сдвинула брови. Кэриллон медленно покачал головой:

— Должно быть, это верно. Я не знал, что она так остра на язык, — он неожиданно усмехнулся. — Хотя нет, не совсем, однажды она такого наговорила мне… правда, тогда я разорил ее сад, но слышал бы ты…