Андрей слегка приподнялся на локтях: метрах в ста от берега среди волн качались, как поплавки, несколько человек в оранжевых жилетах. Андрей насчитал пятерых. Они приближались медленно, все, кто был на берегу, подняли головы.

Впереди, поддерживая Эльзу, плыл на боку Мареничев. За ними, с двух сторон помогая Нинико, медленно двигались Самотокин и Донован. Через несколько минут все они были на берегу. Мареничев нес на руках обессиленную Эльзу, Самотокин придерживал за талию Нинико. Донован, покачиваясь, шел замыкающим. Липинский поднялся и побежал им навстречу. Его обогнал Бригадир и принял из рук Мареничева Эльзу. Она тяжело дышала и поминутно всхлипывала.

Самотокин и Донован поддерживая едва передвигавшуюся Нинико, приблизились к камню. Она высвободилась из спасательного жилета и, не замечая Андрея, опустилась рядом. Он поразился её бледному, как мел, неподвижному лицу. Подняв на Андрея глаза, она разрыдалась.

– Я не могу поверить. Не могу. Он там. Где - то там. Андрей, скажи им...

Подошел Донован, обнял Андрея:

– Привет. Как ты?

– Ничего, только поясница...

– Саватеев исчез...
– Донован сокрушенно покачал головой.

– Ладно. Мы сходим еще, - сказал Самотокин.
– Попробуем ещё раз.

– Я с тобой, - присоединился Донован.

– И я, мужики, - поднялся Бригадир.

– Я отдышусь и за вами. Нанырялся до предела, - Мареничев лег на гальку.

Зинаида Васильевна подняла голову.

– Виталий, там могут быть акулы. Они нас просто случайно не съели...

– Пока не видно, - возразил Мареничев.
– И рыбы не видно. Одни рифы, целая гряда.

– Плевал я на акул, - добавил Бригадир.
– Мы в Москве и не таких видали.

Нинико посмотрела на Бригадира с нескрываемым страхом, потом обратилась к Андрею:

– А ты? Андрей, а ты?

– Ему нельзя, - вмешался Бригадир.
– У него поясницу заклинило. Пусть лежит, - он наклонился к сидящей Нинико.
– И не бери в голову, я пошутил в прошлый раз, там у тебя на квартире... Вытащим мы твоего мужика, если, конечно найдем...
– он направился к воде.

– Германа Михайловича и девочек... Кошмар. Будто испарились, посмотри их, дядя Вить, - крикнула ему в спину Эльза.

Они отсутствовали больше часа, и все это время Нинико со страхом и надеждой напряженно вглядывалась в волны.

Наконец один за другим стали появляться спасатели. Они выходили из воды один за одним и в изнеможении молча валились у камня.

– Там никого больше нет, - наконец произнес Самотокин.
– Никого.

Нинико отвернулась и опустила голову.

– Даже акул не видно, - добавил Бригадир.

– Он не мог, не мог погибнуть, - шептала Нинико, как заклинание.

– Начался отлив, - сказал Мареничев.
– Там в рифах, я видел, не очень глубоко застрял осколок корпуса, довольно крупный. После отлива до него можно будет добраться... А кабины не видно. Наверно, проскочила вперед, за рифы. На глубину. Жаль мужиков...

– Хвост наверно тоже глубоко, - добавил Самотокин.
– Сразу на дно пошел. Из "челноков", похоже, тоже никто не выбрался. Средняя часть развалилась от удара, это нас и спасло. Всех раскидало по воде.

Андрей слушал, боясь шевельнутся, он не привык к беспомощности, и это состояние угнетало его. Он незаметно нащупал в заднем кармане брюк, теперь уже почти высохших, "черный талисман". Если ему повезло, и не сломан позвоночник, то через два часа он должен подняться. О худшем варианте он старался не думать. Вокруг лежали без движения под горячим солнцем обессиленные и погруженные в невеселые мысли оставшиеся в живых пассажиры. Он осторожно подполз к Нинико, коснулся рукой её плеча.

– Нина, мне очень жаль... Он был талантливый инженер, и человек неплохой... Я жалею, что не успел с ним толком помириться.

Она повернулась к Андрею, невидящий, отрешенный взгляд её постепенно стал осмысленным.

– Его последние слова были о любви... Эх вы, мужики...Нужна катастрофа, чтобы вы заговорили о главном...

Она отвернулась и снова начала всматриваться в медленно вздымающиеся волны.

– Надо осмотреть берег, - сказал вдруг Мареничев.

– Надо, - согласился Бригадир.
– Может какое барахло выбросило. И хотя ему и не хотелось покидать Зинаиду Васильевну, которая была потрясена случившимся и смотрела на него умоляющим и притягивающим взглядом, он поднялся на ноги.

– И я, - Липинский встал, опираясь на камень.

– А я загляну за скалы, - предложил Донован.
– Нет ли там ручья, нужна вода, я догоню вас.

– Я с вами, - присоединился к нему Самотокин.

– Я с тобой, - Андрей попытался сесть.

– Ты пока останешься здесь. И без возражений, - строгим тоном проговорил Мареничев. Как - то само собой вышло, что он теперь чувствовал себя старшим. В нем снова проснулся администратор.

– При женском батальоне, - добавил Бригадир.