– Испугались, Бедж. Допивайте ваш коктейль! Допивайте и идите... Я думал, вы честный журналист. Хотел дать вам в руки... сенсацию... А вы или притворяетесь, или ведете себя, как страус... Не знаю, сохранились еще эти птицы на Земле?

– Страусы?.. Кажется... В зоологических музеях...

– Раньше они жили на воле в степях и в пустынях. Охотники их быстро истребили, потому что страусы были глупы: при опасности прятали голову в песок... Как вы сейчас, Бедж. Вы и большинство ваших соотечественников. Вас убивают среди бела дня, а вы делаете вид, что ничего не происходит и... ждете своей очереди.

– В больших городах преступность всегда была высока... Просто вы отвыкли, капитан, за те годы, что провели на Плутоне.

– Возможно. Я действительно отвык от многого. Но сейчас я говорю не о той преступности, с которой обязана бороться, и в меру своих сил вероятно борется, полиция. Я говорю о том, что незримо висит тут над всеми вами. Я еще не понял, что это такое, но ведь вы-то, кто прожил тут целую жизнь, должны знать... Что-то - перед чем бессильна полиция, официальные власти, может быть, даже само правительство. Если не хотите воспользоваться моим материалом, если боитесь, объясните мне, по крайней мере, что это такое.

– Не знаю, о чем вы говорите, клянусь вам.

– Лжете, Бедж. Лжете, потому что струсили. Я-то вижу. Вы тут почти все стали трусами. Намекните, по крайней мере, где найти смелого человека, смелого и честного, который мог бы мне объяснить.

– Что объяснить, капитан?

– То, что здесь происходит. Ну хотя бы - что такое Высший Совет Равных.

– Т-с, - Бедж снова оглянулся.
– Я же предупреждал... О некоторых вещах нельзя говорить и писать, чтобы... не возбуждать... паники. Ничего такого нет, уверяло вас... Какие-то дурацкие слухи. Кто-то пробовал пугать... Если хотите, это особый вид мистификации... Чтобы не возник массовый психоз, об этом не разрешают говорить.

– Значит, вы не верите, что такая организация существует? И не только существует; она сильна и от нее, может быть, зависит многое, очень многое и в этом городе, и в целой стране?

– Я... н-нет.

– И никогда не слышали о ее делах ничего конкретного?

– Ну, вам могу сказать... Слышал кое-что... Наверно, все слышали... Но ведь это слухи, только слухи, ничего больше... Вот, чтобы их прекратить...

– А чтобы жертвами этой организации были конкретные живые люди?..

– Только слухи, капитан... Когда кого-то убивают в таком городе, как Роктаун, убийце выгоднее сослаться на некую мистическую организацию и отвести вину от себя... Знаю как журналист, документально подтвердить существование подобной организации никогда не удавалось.

– А такие попытки были?

– Были... Вероятно, были... Раньше; до того как запретили об этом говорить, писать.

– Неужели вы не слышали, что некая организация осуждает без всякого повода людей сначала на остракизм и забвение, а потом на смерть?

– Слухи разные... циркулировали... Раньше... Но только слухи. Ничего, кроме слухов.

– Ничего, кроме слухов! Не могу поверить, будто вы, корреспондент публичных средств информации, никогда не видели хотя бы документов, рассылаемых от имени этой организации.

– Документов?

– Ну писем, записок?

– Никогда, - в голосе Беджа прозвучала такая твердость и уверенность, что Рут внимательно посмотрел на своего собеседника.
– Не верите мне? Бедж в первый раз взглянул прямо в глаза Рута.

– Не знаю, - задумчиво сказал Рут.
– Сейчас уже не знаю... До этого не верил... Но если действительно не видели, хотите посмотреть?

– Что именно?

– Письмо Совета Равных.

В глазах Беджа мелькнуло какое-то странное выражение: смесь страха, сомнения, подозрительности, острого любопытства - профессионального любопытства журналиста.

– У вас это с собой?
– тихо спросил он и опять быстро оглянулся.

– Да.

– Действительно, похоже на сенсацию, - прошептал Бедж.
– Покажите-ка...

– Вот, - сказал Рут, открывая бумажник.
– Вот, - повторил он, запуская палец в секретное отделение.
– Сейчас...

Бедж напряженно ждал, вытянув шею. На лице Рута появилось недоумение. Палец нащупывал лишь эластичную поверхность кожи. Он заглянул в бумажник. В секретном отделении бумажника ничего не было.

– Не понимаю...
– начал Рут, выворачивая наизнанку бумажник.
– Я положил это сюда, и никто не мог...

– Зато я все понял, - кивнул Бедж, вставая.
– У тех, кто возвращается оттуда, - он указал пальцем вверх, - это бывает, капитан... Советую обратиться к психиатру... Ну, я побежал... Спасибо за коктейль.

Бедж уже давно исчез в лифте, а Рут все еще сидел с раскрытым бумажником на коленях.

Может, он действительно заболевает?.. Галлюцинации?.. Он слышал об этом от старых пилотов... Но там было другое... Что же - явь, а что - игра расстроенного воображения в событиях последних дней? Кари - существовала ли она?..