– - Эту исторiю уже я подробнeе Ларочки знаю, -- сказал старик.
– - Послe этого приговора на Романовкe волненiе поднялось. Митинг собрался. Мнe потом разсказывали рабочiе. Здорово настроенiе накалилось.

"Что-ж, кричали, парень наших дeтей подкармливал... Сколько лeт его знаем!.. Свой человeк! Как хлeб вывозить из голодной страны -- так можно, а как дeтишек наших кормить, так -- пуля? А еще пролетарскiй суд называется." Словом, страсти разыгрались. Депутацiю выбрали и в Исполком. Там крутили, крутили, успокаивали, успокаивали, но все-таки, знаете, неудобно -- рабочая окраина требует -- нельзя не считаться...

– - Значит, смягчили?

– - Смягчили. Десятью годами заключенiя замeнили...

– - Бeдняга, -- вздохнула дeвушка.
– - 10 лeт... Подумать только!

– - Ничего, -- сочувственно положил ей на плечо руку старый начальник.
– - Теперь вeдь жизнь путанная. Не просидит наш друг 10 лeт. Я увeрен, что года через 3 он будет уже на волe. Вот, дядя Боб только половину вeдь отсидeл. А вeдь его ЧК судила. Это много хуже, чeм суд. Ничего, Бог даст, скоро увидим его... и живого. Это только мертвые не встают, -- тихо закончил старик, и лицо его выразило мучительную душевную боль.

Ларочка прижалась лицом к его плечу, и мы замолчали...

"Обезьянье средство"

Как-то поздно ночью я проснулся весь в поту. Голова гудeла и пульс бился лихорадочным темпом.

– - Что за чорт, -- подумал я.
– - Неужели я всерьез заболeл?

К утру стало хуже. Брат мнe поставил термометр, и когда я взглянул на него, мнe показалось, что я в бреду: столбик ртути стоял выше ста градусов. Я протер глаза. Что за чепуха?

– - Ваня, Ваня, -- позвал я.

Брат подошел к кровати.

– - Слушай, братик, кто это с ума слeз: я или термометр? 144

Брат посмотрeл на термометр и засмeялся.

– - Ты, ты, конечно. Тут, брат, градусы по Фаренгейту. Я, вот, сейчас переведу на Цельсiя.

Через минуту он подошел ко мнe с озабоченным лицом.

– - Н-да... Неважно твое дeло.

– - А сколько набeжало?

– - Да за 40...

– - Пожалуй -- тиф.

– - Да вeдь ты уже болeл?

– - Ну так то -- сыпным и брюшным. А теперь, значит, для полнаго комплекта и возвратный в меня влeз.

Мы шутили, но, к сожалeнiю, штука оказалась правдой. Пришедшiй днем врач опредeлил, дeйствительно, возвратный тиф.

Через нeсколько дней, благодаря хлопотам американцев, я был помeщен в городскую больницу.

Болeзнь шла, не затухая... Тиф во мнe чувствовал себя, как дома, и не поддавался леченiю.

Как-то вечером ко мнe подсeл старик-профессор.

– - Крeпкiй вы человeк, т. Солоневич, -- вкрадчиво начал он.
– - Вам, знаете-ли, нужно бы испытать болeе сильные методы леченiя, а то и так вы в недeлю З кило вeсу потеряли...

– - Да я и не прочь. А развe у вас есть что-либо покрeпче?

– - Есть-то есть, -- как-то не очень рeшительно отвeтил он.
– - Мы недавно получили, но, вот, без санкцiи пацiента мы не можем...

– - Если дeло только за этим, профессор, то я вам и руками, и ногами даю санкцiю. У меня машина крeпкая. Бог даст, выздоровeю, даже вопреки вашему леченiю.

– - Так вы согласны?

– - Совершенно единогласно.

С большой тщательностью мнe было сдeлано обильное внутривенное вливанiе какого-то средства, и, к общему удивленiю и радости, через нeсколько часов кривая температуры стала падать и дня через два я чувствовал себя здоровым, хотя и очень слабым.

– - И до чего это, Иван Лукьянович, удивительно вышло, -- радостно говорил этот старый профессор, 145 встрeтив на улицe моего брата.
– - Прямо, как в сказкe!

– - Как так?

– - Да, видите ли, мы только что получили из Америки это новое средство. Ну, а там, знаете, нeт совсeм тифа. Так до сих пор эксперименты там дeлались только на обезьянах. А из людей на вашем братe, собственно, первом в мiрe испытали это средство. И представьте себe, -- восторженно закончил старичок, -- и люди, оказывается, выздоравливают...

Меня долго потом дразнили "обезьяньим средством"...

Начало конца

Грозовыя тучи, давно уже скоплявшiяся над нашими отрядами, разразились, наконец ударом.

Всероссiйскiй съeзд Комсомола признал необходимым закрыть скаутскiя организацiи, "как идеологически несоотвeтствующiя коммунистическому воспитанiю совeтской молодежи" и создать свои отряды "красных юных пiонеров"...

В жизни скаутов наступал новый перiод, еще болeе тяжелый и отвeтственный, перiод борьбы за свое существованiе в атмосферe уже открытой враждебности и преслeдованiй...