Дождь перестал, но было настолько туманно и влажно, что казалось, будто он и не думал заканчиваться. Кроны деревьев словно вобрали в себя туман и дождь, теперь роняя их крупными каплями на землю. Широкие листья на длинных изогнутых стеблях, тянулись из стелющихся по земле ветвей, лозы, обвиваясь вокруг стволов деревьев, гнулись под тяжестью этих капель, отчего окружающий лес непрерывно плавно колебался в тихом, безмолвном воздухе.

Кривые деревья на болоте горбились под грузом лоз и лишайника, которые безвольно и тяжело свисали с ветвей, полускрытых туманом. Жесткий лишайник и черная плесень пятнами покрывали кору деревьев. Не раз вдалеке Ричард замечал птиц, наблюдающих за ними с ветвей.

Над темной застоявшейся водой, заполняющей впадины, словно призраки, поднимались испарения. На границе воды и суши можно было видеть спутанные корни деревьев, уходящие в землю. Какие-то существа двигались в темной воде, создавая легкие волны и разрывая пленку ряски. Из теней, пересекающих воду, смотрели чьи-то глаза.

Влажный болотный воздух заполняла какофония птичьих криков; путникам постоянно приходилось отмахиваться от насекомых, тучами вьющихся вокруг них. Сзади, в тумане были слышны крики и свисты каких-то животных. В то же время густая неподвижная растительность и гнетущий, спертый, тяжелый воздух придавал этому месту особое тревожное спокойствие. Ричард видел, как Кара брезгливо морщит нос, учуяв запах гнили.

Тропа сквозь густую растительность все больше походила на живой растущий тоннель. Ричард был рад, что им не пришлось рисковать, уйдя с тропы в окружающее болото. Он отлично представлял все когти и клыки терпеливо поджидающие там свой обед.

На краю мрачного болота Ричард помедлил, не выходя из глубокой тени. Из-под темной путаницы ветвей, свисающего мха и цепкой зеленой растительности, казалось, будто смотришь из пещеры на великолепный сияющий день. Несмотря на изморось и туман на болоте, вечернее солнце пробилось через толщу облаков, бросая лучи света на долину. Перед ним предстало сказочное зрелище.

Вокруг покрытой зеленью долины почти до горизонта возвышались неприступные серые стены окружающих гор. Насколько Ричард знал, единственный путь к жилищу Шоты проходил через болото. Долина раскинулась, словно волнистый ковер из трав и диких цветов. Дубовые, кленовые, буковые рощи пятнами покрывали холмы и спускались в низины вдоль ручьев, листья поблескивали в свете закатного солнца.

В темном лесу, где стояли Ричард и Кара, было ощущение, будто стоишь на границе дня и ночи, глядя с темной стороны на ликующий день. Неподалеку, за кустарником и зарослями дикого винограда вода спадала с отвесного склона на краю болота и исчезала в вертикальном столбе тумана, стекая к чистым озерам и ручьям далеко внизу. Ее отдаленный рев отсюда, с высоты, звучал не громче, чем шипение. Мелкие брызги и туман увлажнили их лица, пока они с границы леса любовались открывшейся картиной.

Ричард повел Кару по тропке, отходящей от основной, которая заканчивалась, упираясь в скалы. Узкую тропку было бы почти невозможно обнаружить, если бы с предыдущего визита он не запомнил, где ее искать. Она проходила через лабиринт валунов, почти скрытых под слоем тусклого зеленого папоротника. Лозы, лишайник и кустарник также помогали спрятать незаметную дорожку.

На краю скал они наконец-то начали спускаться вниз. Тропа к долине по большей части состояла из ступеней, тысяч ступеней, вырезанных в скале. Лестница, извиваясь, спускалась вниз, следуя естественной форме скалы, иногда, обходя вокруг валуна, поднимаясь на естественные каменные колонны, только для того, чтобы спиралью спуститься по ним же до ущелья под дорогой, проходящей по мосту над ними.

Вид на долину сверху был впечатляющим. Потоки, несущиеся по горным склонам, извивались между пологих холмов; это было самым красивым из того, что он когда-либо видел. Деревья, местами собираясь вместе, местами в гордом одиночестве стояли на вершине холма, спокойные, притягивающие взгляд, внушающие надежду.

Вдалеке посреди долины, между величественных деревьев, стоял прекрасный дворец, само изящество, грация и блеск. Изысканные шпили тянулись в небо, легкие мосты соединяли башни, вокруг башенок вились ажурные лестницы. Цветные флаги и ленты развевались на вершине каждой башни. Если бы про величественный дворец можно было сказать, что он выглядит женственным, то к этому дворцу это определение подошло бы в точности. Это место выглядело подходящим для женщины вроде Шоты.

Если не считать Хартленда, где он вырос, и гор к западу от него, куда Ричард увез Кэлен выздоравливать в то короткое волшебное лето, он никогда не видел места, которое могло бы сравниться по красоте с этой долиной. Тогда, в самый первый раз, именно это изменило его представление о Шоте, сложившееся у него до их первой встречи. Проходя через болото, он думал, что тут самое подходящее место для жилища ведьмы. Но когда ему сказали, что её домом, как ни странно, была эта долина, он решил, что, в том, кто мог назвать такое мирное, красивое место домом, конечно же, должно быть что-то хорошее. Позже, когда он увидел красоту Народного дворца, дома Даркена Рала, он перестал принимать в расчет такую наивную точку зрения.

В нижней части скалы около водопада дорога вела к покрытым травой полям, петляя между небольшими холмами. Прежде чем отправиться дальше, Кара предложила воспользоваться возможностью умыться и немного привести себя в порядок.

Ричард нашел эту идею отличной, остановился и снял с плеча мешок. Ему очень нужно было промыть ожоги и немного подлечить их. Кроме того, его одежда была мокрой от пота и вся в грязи, ему казалось, что он выглядит как нищий.

Однажды Кэлен сказала ему, что очень важно производить на людей правильное впечатление. Она хотела, чтобы он подобрал себе что-то получше, чем простая одежда лесного проводника. В то время она пыталась убедить его, что если он хочет, чтобы люди верили ему и следовали за ним, раз уж он — Лорд Рал и правитель Д`Харианской империи, ему стоит выглядеть соответственно.