Кэлен схватила одну из шкатулок, завернула в подол платья и запихнула в мешок. Она надавила на шкатулку, стараясь втиснуть ее глубже, потом закрыла клапан, чтобы проверить, закроется ли мешок. Клапан едва накрыл верх шкатулки, а она положила внутрь всего лишь одну. Ей пришлось затянуть ремень, чтобы мешок не открывался. Она не могла даже предположить, что сделать, чтобы уместились еще другие две.

Сестра Улиция объяснила предельно точно, что Кэлен должна спрятать шкатулки в своем мешке, или солдаты увидят их. Они забудут Кэлен, но Сестра Улиция сказала, что солдаты заметят шкатулки, которые Кэлен пытается вынести из сада, и поднимут тревогу. Ей было сказано совершенно ясно, что шкатулки должны быть спрятаны. Но она не знала, как уместить в мешке все сразу.

Несколько дней назад, на привале, Сестра Улиция приблизила свое лицо почти вплотную к лицу Кэлен и шепотом объяснила, что именно сделает с ней, если та ослушается приказа.

Кэлен затрясло от воспоминаний о словах Сестры Улиции той жуткой ночью. Она подумала о Сестре Тови и задрожала еще больше.

Что же ей делать?

Кэлен толкнула одну из дверей со змеями на наружной стороне. Сестры Улиция и Тови мгновенно заметили ее и осторожными жестами приказали ей подойти к ним туда, где они ждали. Они не хотели, чтобы их видели около дверей со змеями и черепами.

Кэлен пересекла холл, глядя на мраморные плиты под ногами, чтобы не смотреть в глаза Сестре Улиции.

Как только Кэлен прошла коридор и оказалась достаточно близко, Сестра Улиция схватила ее за рукав рубашки и втолкнула в одну из ниш в стене. Обе Сестры встали перед ней, словно заключая в клетку

— Кто-нибудь пытался тебя остановить? — Спросила Сестра Тови.

Кэлен покачала головой.

Сестра Улиция вздохнула.

— Хорошо. Покажи их.

Кэлен стянула мешок с плеча и выставила перед собой, чтобы сестры могли открыть клапан. Они обе схватились за ремень внизу, стараясь открыть. Когда узлы были развязаны, они распахнули мешок.

Сестры прижались друг к другу плечами, чтобы люди в зале не могли увидеть, что они делают, не могли увидеть, какую жуткую вещь они хотят вытащить на свет. Сестра Улиция осторожно потянула за шелковую материю белого платья Кэлен, чтобы увидеть шкатулку, завернутую в него.

Обе стояли, с трепетом заглядывая внутрь.

Сестра Улиция просунула руку с дрожащими от возбуждения пальцами глубже, пытаясь нащупать остальные две шкатулки. Не найдя их, она отступила назад, ее лицо потемнело.

— Где остальные две?

Кэлен сглотнула.

— Я не смогла положить их все в мешок, Сестра. Они не умещались. Вы приказали мне положить их мешок, но они оказались такими большими. Я…

Прежде чем Кэлен смогла сказать что-то еще, прежде чем успела объяснить, что сходит еще два раза, чтобы взять другие шкатулки, Сестра Улиция в гневе так принялась хлестать ее дубовым прутом, что воздух засвистел.

Раздался оглушительный треск, и Кэлен почувствовала сильный удар по голове.

Мир утонул в безмолвии и тьме.

Кэлен поняла, что безжизненным комком рухнула на колени и приложила руку к левому уху, пытаясь утихомирить парализующую боль. Она видела кровь, разбрызганную вокруг по полу. Она отняла руку и посмотрела на нее — на руку словно была надета теплая кровавая перчатка.

Кэлен была в силах лишь смотреть на свою руку и едва дышать. Боль была такой сокрушающей, что голос ее не слушался. Она не могла даже кричать в агонии. Казалось, будто она смотрит сквозь длинный, туманный, черный тоннель. Ее мутило.

Внезапно Сестра Улиция схватила Кэлен за рубашку и приподняла ее, но только лишь для того, чтобы швырнуть о стену. Голова Кэлен ударилась о камень, но боль от этого была ничтожной по сравнению с той, что и без того терзала ее голову, челюсть и ухо.

— Ты тупая сука, — прошипела Сестра Улиция, потянув Кэлен на себя и снова швырнув о стену. — Ты тупая, безмозглая, жалкая сука!

Тови выглядела так, будто с трудом сдерживалась, чтобы не присоединиться к экзекуции. Кэлен увидела на полу дальше по коридору половину сломанного прута Сестры Улиции. Она попыталась справиться с голосом, зная, что это ее единственная надежда на спасение.

— Сестра Улиция, я не могла уместить их все три сразу. — Кэлен чувствовала на губах слезы и кровь. — Вы приказали мне спрятать их в мешке. Они не умещались. Я хотела вернуться и забрать остальные. Вот и все. Пожалуйста, я вернусь за остальными. Я клянусь, я достану их для вас.

Сестра Улиция чуть отступила, но злость, тлеющая в ее глазах, по-прежнему пугала. Она направила палец в грудь Кэлен, и последнюю швырнуло к мраморной стене с такой силой, будто ее ударил бешеный бык. Это была битва за каждый вдох, борьба с уничтожающей тяжестью. Это была битва с кровью, заливающую глаза.