– Сколько угодно.

– Верю, верю. Но не сейчас. Вот стемнеет, я за тобой приду. Согласен?

– Не согласен.

– То есть как это?

– Брехун. Не придешь.

– Ну не веришь - как хочешь.

– Я верю, когда правду говоришь, не верю, когда врешь.

– Я вообще никогда никого не обманывал.

– Поклянись.

– Мы с тобой не рыцари и не дети.

– Поклянись,- настаивал Кузя.

– Ну ладно, клянусь, черт с тобой.

– Вот это другой разговор. Вдвойне приятно это от тебя слышать.

– Почему же вдвойне?

– Во-первых, поклялся, во-вторых, грубо со мной говоришь.

– Непонятно.

– Только с совершенно здоровыми людьми говорят вот так, с больными нежно обращаются.

Кузя оставался Кузей даже сейчас. Спорить с ним было бесполезно.

– Так, значит, клянешься?

– Твоя взяла, поклялся уже, но остаюсь при своем мнении.

– Мнение твое меня в данном случае не интересует. Теперь настала очередь Слободкина обижаться, и он сказал:

– Не интересует - тогда ищи себе в выручалы кого-нибудь другого, а я...

– Нет, нет! Мне нужен именно ты.

– Почему же именно?

– Ты сам ранен.

– Моя рана - царапина.

– Разные раны бывают, разные царапины, не будем считаться. И вообще, давай ближе к делу. Во сколько заходишь?

– В двадцать три ноль-ноль.

– Вот теперь я вижу, ты действительно друг. Схлопочи где-нибудь сапоги, совсем человеком будешь.

– А твои?

– Мои куда-то упрятали. Сюда только попади!.. Слободкин обещал Кузе что-нибудь придумать.

– В крайнем случае рвану без сапог. А еще лучше - сходи к Браге и все честно скажи. Он для благородного дела из-под земли достанет.

Слободкин направился к Браге, хотя мало верил в успех своей миссии.

Узнав, в чем дело, Брага замахал было руками, но когда услышал, что сапоги нужны не кому-нибудь, а опять Кузе, заговорил совсем по-другому:

– Не лежится ему? Ясно! Разве такой улежит, когда рота в бой идет? Ты, например, улежал бы?

– Не улежал уже.

– Ах, хлопцы, хлопцы, ну що мени з вами робыть? А? Цэ вам не каптерка в Песковичах.

Поворчал-поворчал, потом вдруг спрашивает:

– Сорок перший?

– Не помню, товарищ старшина...

– Кто за вас помнить должен? Старшина, конечно. Ну тогда знай - сорок перший.

Брага посетовал еще немного на трудности обстановки, потом сказал:

– Пошли.

Они отправились, конечно, в каптерку. Это учреждение немедленно возникало там, где появлялся старшина. В лесу ли, в болоте ли, расположились на ночной отдых или дневной привал, уже через десяток минут после остановки старшина занят делами ОВС - обозно-вещевого снабжения. Сначала собирает все в одно место "лишнее" - у кого портянку сверхкомплектную, у кого подковку к сапогу, у кого что. Глядишь, и малая походная каптерка уже начинает работать. Все предвидит, все учтет старшина - и когда ты без сапог останешься, и когда без скатки. Все предусмотрит, на каждый случай припасено у него словцо, которое посолоней, и на каждый случай доброе.

– Чтобы это в последний раз!

– Понятно, товарищ старшина.

Сделает какую-то отметку на измусоленном клочке бумаги.

– До Берлина чтоб хватило! Смекаешь?

Откуда он брался тогда, этот Берлин? Только из уст старшины про него и слышали. А все-таки было приятно. Сказанет старшина "Берлин" - словно перелом в войне наступает. Так и сегодня.

– На, получай для дружка своего,- шепнул он Слободкину, выволакивая из-под куста пару кирзовых.

Сапоги были дрянные, почти совсем разбитые, и не похоже было на то, что соответствуют они нужному размеру. Но Слободкин был в полном восторге.

– Откуда это, товарищ старшина? Нельзя ли еще? Брага красноречиво перевел разговор на другую тему:

– В роту-то когда?

– За нами дело не станет.

– За кем это за вами?

– За мной и Кузей.

– Ну-ну, вы с места-то не рвите. Поаккуратней. Ты-то, гляжу, ничего, а ему бы еще полежать. И до рэнтгэна надо бы...

Глава 8

Всеми правдами и неправдами Кузя и Слободкин к утру были в роте. Поборцев встретил их поначалу грозно:

– Откуда такая команда?

– Из медсанбата, товарищ старший лейтенант,- за двоих доложил Кузя.

– Кто разрешил?

Все присутствовавшие при этой сцене притихли, ждали, что скажет Кузя. А он посмотрел на стоявших вокруг товарищей, на Слободкина и опять за двоих ответил:

– Никто не разрешил, товарищ старший лейтенант,

– А как же?

– Сбежали...

– Что-что?..

– Сбежали, товарищ старший лейтенант.

– Вы это серьезно?

Слободкин сделал шаг и встал рядом с Кузей.

– Мы легкораненые, товарищ старший лейтенант...