Мы с братом это сделали.

Антонио

Вы с братом?

Виндиче

Представьте, сударь. Ловко, согласитесь?

Антонио

Под стражу негодяев!

Виндиче

Нас? Под стражу?

Антонио

Казнить обоих, и без промедленья!

Виндиче

Помилуйте, ведь мы для вас старались.

Антонио

Ах, для меня? Но в случае чего

Убьете вы меня, как и его.

Виндиче

Попались, брат, в капкан!

Ипполито

Ты сам нас выдал.

Виндиче

Знать, тащит Луссуриозо, этот идол,

В могилу нас... И все ж мы отмщены!

Со всеми посчитались мы врагами

И вдруг себя же утопили сами.

Опасность чуя, грех таишь от всех,

А стоит выплыть - и открылся грех.

Счастливым мог бы быть финал спектакля,

Так нет, все поломал! Ну, не дурак ли?

Я, помню, выдавал себя за Пьято,

Когда самонадеянный вельможа

Меня казнил заочно со словами:

"Убийца скоро выдаст сам себя".

Накаркал, гад! Но - первый околел.

Милорд, нам все равно не отвертеться,

Так вот, все это - дело наших рук.

Могли б мы подкупить вельмож и слуг

И дешево отделаться, да только

Зачем мараться? Мы же все успели

И мать наставить, и сестру спасти,

И всю эту породу извести.

Прощайте, господа!

Стража, уводит Виндиче и Ипполито.

Антонио

Вот и конец

Трагедии. Скорей убрать тела!

Пусть смоет этой крови половодье

Мысль об измене навсегда в народе.

Все уходят.

КОММЕНТАРИИ

На титульном листе наиболее раннего сохранившегося издания (1607) не стоит имя автора, указано лишь, что пьеса несколько раз была представлена Труппой Слуг Его Величества. Авторство Тернера, о личности которого у нас очень мало сведений, оспаривалось, Многие исследователи все же полагают, что "Трагедия мстителя" и подписанная именем Тернера "Трагедия атеиста" (русский перевод И. А. Аксенова см. в кн.: Елизаветинцы, вып. 1. М., 1916) принадлежат одному лицу.

Источник фабулы не установлен. Ряд эпизодов перекликается с популярными в шекспировской Англии новеллами итальянских писателей.

Перевод сделан С. Э. Таском по изд.: Three Jacobean Tragedies, ed.by G. Salgado. Harmondsworth, 1978, p. 41-136.

1 Действующие лица "Трагедии мстителя" в основном наделены говорящими именами, образованными из английских корней и итальянских окончаний. Говорящие имена здесь скорее указывают на связь с традицией моралите, нежели на влияние утверждающейся в европейском искусстве поэтики классицизма.

Луссуриозо - от англ. luxury "роскошь", а также от lust "похоть".

Спурио - от англ. spurious "незаконнорожденный".

Амбициозо - от англ. ambitious "возгордившийся".

Супервако - от англ. super + vacuum "сверхпустота".

Виндиче - от англ. vindictive "мстительный".

Сордидо - от англ. sordid "нечистый", "неблагородный".

Грациама - от англ. gratious (зд.) "уступчивый".

Кастицца - от англ. chaste "целомудренный".

По старой традиции женские персонажи отнесены в конец списка; в какой-то мере это связано с тем, что женские роли исполнялись мальчиками (актрис в английском театре эпохи Шекспира не было).

2 Местом действия выбрала Италия. Об итальянском колорите см. вступительную статью. Интересно, что здесь в отличие от большинства пьес эпохи не названо какое-либо конкретное, тем более реально существующее государство. Обобщающие наименования (герцог, а не, предположим, герцог Калабрии имярек) подчеркивают, типичный характер происходящего, тем самым усиливается и общая сатирическая направленность.

3 В трагедиях, елизаветинского периода функции пролога обычно выполнял персонаж, не принимающий участия в дальнейшем действии. Здесь же пролог и выходной монолог главного героя представляют единое целое. Использование пантомимы в качестве фона дает возможность дополнить словесные характеристики персонажей не менее выразительными визуальными характеристиками (заметим, что театральный костюм в отличие от декораций использовался на шекспировской сцене очень широко).

4 Череп - традиционный атрибут меланхолика. В драматургии эпохи Шекспира (особенно яковитского периода), как правило, амплуа основных героев соответствовали натурфилософским "гуморам" (см. вступительную статью о теории "гуморов"). Амплуа мстителя соответствовал меланхолический "гумор".

5 ... бессмертна - лишь хула. Ср.: Шекспир У. Юлий Цезарь, III, 2 (речь Антония).

6 Образ Юния генетически связан с образом Ювентуса (юности) персонифицированной абстракции из интерлюдий моралите. Характерной чертой этого персонажа считалась похотливость.