– Ну, так и пей его сам на здоровье. Я же предпочитаю жюрансонское!
– и с этими словами Анна взяла графин названного вина и налила себе полный стаканчик.

Они ужинали очень нежно, весело и мило. Не переставая слушать остроумную болтовню пажа, герцогиня время от времени прихлебывала вино. Вдруг она сказала:

– Как странно!.. Меня клонит ко сну!

– Тут нет ничего удивительного,- возразил Рауль,- ваше высочество еще не отдохнули от нашего продолжительного путешествия!

Однако с каждой минутой Анна Лотарингская становилась все более утомленной, а через час спала глубоким, непробудным сном. Тогда Рауль вышел из комнаты и отправился к мэтру Гардуино. Тот при виде юноши коротко спросил:

– Ну?

– Она спит!

– Значит, теперь мы можем впустить наваррского короля! Тогда Рауль спустился к входной двери и отпер ее.

XII

Весь день король Генрих III не видал Крильона, зато прибыл герцог Гиз и выказал такую почтительность, такую преданность, что король окончательно встал на точку зрения Келюса и решил, что Генрих Наваррский - просто интриган!

Оставшись наедине с Келюсом, король сказал, положив локти на стол:

– Ну-с, друг мой Келюс, что ты думаешь о моем кузене?

– Я думаю, государь, что было большой ошибкой не арестовать этого наваррского королишки, который старается поссорить ваше величество с лучшими друзьями!

– Неужели ты думаешь, что это легко сделать?

– Арестовать наваррского короля? Господи! Для этого достаточно трех ландскнехтов и гвардейского капитана.

– А Крильон?

– Ну вот еще! Можно, кажется, разок обойтись и без благословения Крильона! Да ведь герцога нет в данный момент в Блуа.

– Разве? Где же он?

Келлюс принял таинственный вид и стал врать без зазрения совести:

– Он отправился в Орлеан; там у него имеется на примете богатая вдова, на которой он собирается жениться.

– Вот как? Это забавно!.. Значит, он мне не помешает! Гм... все это очень важно, очень... Но что я с ним сделаю, если даже решу арестовать?

– Да отправите его в Венсенскую крепость, только и всего!

– Сбежать можно отовсюду, и только положение значительно ухудшится. Покойный брат-король посадил Генриха Наваррского однажды в эту самую Венсенскую крепость, а он преспокойно скрылся оттуда.

– Ну, в таком случае проще всего было бы втихомолку отделаться от этого королишки! О, я знаю, что вы, государь, не любите мешаться в такие дела!
– поспешил сказать Келюс, заметив, с каким отвращением король отшатнулся от него.- Но к чему же тогда иметь верных, преданных друзей? Эти друзья вовсе не обязаны знать, что данный субъект - именно наваррский король. Мало ли какие ссоры происходят в темноте!.. И если в Луару будет спущено одним трупом больше, то что за беда, особенно если обо всем этом никто не узнает!

– Но о каких друзьях ты говоришь? Кто они?

– Во-первых, я сам. потом Эпернон и Шомберг!

– Но я сослал Шомберга!

– Так-то так, но это так скоро не делается, и едва ли Шомберг уже уехал.

– Если он не уехал, пусть остается. Я прощаю его... Но все же вас будет только трое, а этого слишком мало!

– Вы только дайте мне все полномочия действовать, государь, а там я уже справлюсь! Можно будет обратиться за содействием к лотарингцам. Да вообще вашему величеству не о чем беспокоиться: я все устрою, со всеми переговорю, все подготовлю.

Генрих III некоторое время колебался. Наконец он сказал:

– Да уверен ли ты, что наваррский король действительно злоумышляет против меня?

– Господи! Да разве можно сомневаться в этом!

– В таком случае поступай как хочешь. Я умываю руки!

– Что же,- ответил повеселевший Келюс,- опрятность - не последняя добродетель! Однако раз браться за дело, так уж браться!
– и с этими словами он поспешно направился к выходу.

XIII

Выйдя на замковый двор, Келюс увидал фигуру какого-то человека, плотно закутавшегося в плащ. Миньон сразу узнал в нем герцога Гиза и, вежливо поклонившись ему, сказал:'

– Не соблаговолит ли ваше высочество уделить мне минуту внимания?

– С удовольствием,- ответил тот.- В чем дело?

– Я должен рассказать вещи, очень интересные для вашего высочества. Но сначала отойдем ближе к середине; мы стоим у самой стены, а ведь "и у стен порой бывают уши"!

Гиз согласился с этим. Они отошли на середину двора, и здесь Келюс продолжал:

– Я могу оказать вашему высочеству большую услугу!

– Вот как? Ну, так говорите, мсье Келюс!

– Вашему высочеству, наверное, было бы чрезвычайно приятно одним ударом восторжествовать над злейшим политическим врагом?