Врезались в громадное, не меньше полутысячи, стадо гусей, которые в панике стали разбегаться в стороны.

– Почему они не взлетают?
– удивилась Марта

– Наверно, у них линька. Старые перья выпали, а новые еще не выросли как надо, - высказал предположение Андрей.
– Мне приходилось видеть таких в плавнях.

А вот уже и обжитое побережье. Постройки похожие, разве что без пальм, торчащих из крыш (видимо, здесь сильные ветры редки); обилие кокосовых, банановых и прочих деревьев, растущих в беспорядке. Схож и рельеф: суша поднимается над уровнем воды на значительную высоту. Берег пологий. Видимо, озеро возникло в котловине, непонятно как образовавшейся посреди острова.

Там тоже заметили невиданное доселе плавсредство: на берег высыпало немало народу. Однако по мере приближения тарахтящего страховища толпа стала редеть, и под конец остались только мужчины, вооруженные пиками, дубинами и... несколькими луками.

Метрах в двухстах моторист выключил движок, лодки продолжали двигаться по инерции и остановились в броске копья от берега. С этого расстояния вожди узнали друг друга и обменялись приветствиями: скрестили руки над грудью. Причаливали к пологому песчаному берегу на веслах.

С задней лодки стали раздаваться приветственные возгласы: кто-то из прибывших узнал в толпе - а сюда снова устремились осмелевшие жители - своих угнанных жен. Те тоже разглядели мужей, протискивались вперед, что-то кричали, протягивая руки навстречу. У некоторых они заняты малышом, иные женщины - это бросалось в глаза - с округлыми животами, что, впрочем, нисколько не умаляло радости с обеих сторон. Самые нетерпеливые встречали своих бывших благоверных, забредая по самые набедренные повязки (если можно так сказать о бахроме) в воду, терлись щеками, обнимались, орошая друг дружку слезами радости...

Как выяснилось позже, захваченные в качестве добычи незамужние девчонки стали женами молодых воинов, еще, как правило, неженатых. Они смирились с судьбой и были, пожалуй, даже счастливы. Молодухам же постарше пришлось довольствоваться ролью второй, а то и третьей по счету жены; тут не до радостей. По прибытии домой из неудавшегося похода вождь, держа данное слово, объявил: те из пленниц, кто хочет вернуться к прежним мужьям и детям, в скором времени смогут это сделать. Владельцам мини-гаремов это, возможно, не нравилось, но слово вождя здесь - закон непререкаемый. Поэтому большинство женщин с радостью отказались от постылых. Даже те, кто обзавелся тут дитем или готовился стать матерью.

Сразу после церемонии встречи - вожди тоже потерлись щеками, обнялись, похлопывая друг друга по спине - хозяин повел почетных гостей к себе в вигвам - просторный, с несколькими закутками, украшенный плетеными узорами. Сюда доставили и кастрюлю с подарками, и по окончании переговоров Андрей приступил к вручению.

Само собой, все подарки были в диковинку. Поэтому сперва нужно было объяснить назначение каждого предмета и показать практически, как им пользоваться. Особое удивление вызвала лупа, мгновенно превращавшая солнечные лучи в источник огня. Шаман (он тоже присутствовал, но с кляпом во рту: вождь понял совет Андрея "заткнуть рот" слишком буквально) долго и пристально разглядывал странную вещицу, вертел и так и этак, пока нечаянно не сфокусировал луч на собственном теле. От неожиданной боли вскрикнул, выронив лупу, кляп из кокосового волокна вывалился изо рта. Он попытался затолкать его обратного, но Андрей вмешался:

– Не надо больше затыкать рот, - сказал он и обратился к вождю: - Я отменяю наказание. Вижу, что теперь твой шаман стал благоразумным. Пусть отныне добывает огонь с помощью этой Твердой Воды. Но добывает бесплатно и по первому требованию людей!

Двое жен и трое дочерей вождя были без ума от зеркал и мелких блестящих безделушек. Словом, подарками все остались довольны в высшей степени.

С вручением диковин и разъяснениями, как ими пользоваться, андреевы обязанности кончились. Остальные дела - отбор невест и прочее его участия не требовали. Найдя Марту в обществе Ама Сю и ее сверстниц, он предложил пройти к мотористу и пообедать прихваченными с подлодки консервами с хлебом. Скучавший без дела матрос обрадовался возможности узнать подробней о происходящем. Подкрепляясь, они познакомились ближе. Выяснилось, что зовут его Фрицем, родом из Кельна, неженат, но дома его ждет невеста "такая же хорошенькая, как Марта"; только вот давно не получал от нее весточки.

– Слышь, Фриц, а зачем ты прихватил автомат?
– поинтересовался Андрей, держа в руках новенький "шмайссер".

– Капитан приказал, на всякий случай. Я за вас головой отвечаю.

– Ну, отвечать не понадобится! Очень удобный, Миша не зря хвалил, признался он Марте, но добавил: - Этого не переводи. И вообще, наши пэпэша мне нравятся больше. По крайней мере, патронов в диске втрое больше, чем в рожке.

– Ему хочется из него пострелять?
– возникла догадка у Фрица. Разрешаю.

– Тут нельзя - знаешь, какой переполох будет!

– Они что, еще выстрела не слыхали?

– Большиство - понятия не имеют. Слушай, у тебя как с бензином? Не смотаться ли нам поохотиться на гусей - видел, сколько их тут! И как раз линяют.

– Не возражаю!
– охотно согласился моторист.

– Мужики, которых мы привезли, поживут тут несколько суток, и гусятина будет им очень кстати!

Отцепили вторую лодку, на веслах отошли подальше и только потом запустили мотор, чтоб не напугать детвору, глазевшую поблизости. На подходе к гусиному стаду движок снова заглушили, накрылись брезентовкой, что позволило приблизиться вплотную, не учинив паники. Одиночными выстрелами с близкого расстояния Андрей успел подстрелить с полдюжины прежде, чем остальные разбежались. Решили подобрать добычу, а потом отбить еще косячок и добавить, сколько удастся.