Послушалась: вытерла лицо, шею, прошлась влажно-прохладным по животу, под мышками.

– И правда полегчало. Благодарю.

– Вижу, ты совсем духом упала, - повернулся к ней лицом.
– А зд-ря. Или, ежли сказать правильно, зря, - поправил себя сам, улыбнувшись.

– Запомнил?
– Лицо ее тоже озарилось улыбкой.

– И здря, и впольне, и тожеть-дажеть. Так что говорить буду теперь токо правильно. Ты и дальше поправляй, я не обижаюсь. А память у меня - будь спок!
– похвастался, но осекся: Марта погасила улыбку и отвела взгляд.
– Я знаю, что ты зараз подумала. Что я - мелкий хвастунишка. Так ведь?

– Я подумала, что в этот раз ты с утками промахнулся: никто их не пугал. Принял желаемое за действительное.

– Ну и напрасно. Я и теперь еще вполне уверен. Просто нужно было начинать с той стороны мыска. Но еще не вечер, немного отдохну и...

Резко выделившись из монотонного шума-гама, над лиманом разнесся звук, напоминающий выстрел. Не успев закончить мысль, Андрей устремил взгляд туда, где они с полчаса тому назад начали поиск.

– Ага! Я же говорил!
– вскричал он.
– Видишь, видишь!
– показал на нескольких "утей"', вначале кинувшихся в разные стороны, затем развернувшихся в направлении на юг.
– Обратно там же взлетели!

Работая теперь вдвоем - веслом и шестом - заспешили в обратном направлении. Обогнули выступ, пошли вдоль противоположной стороны. В этот раз не звали: с помощью двух пальцев Андрей издавал свист не хуже сказочного Соловья-разбойника. Прислушивались и снова продолжали, не заходя в бухточки, плыть вдоль зарослей, пока Марта не подала знак рукой, сообщив: - Останови: мне почудился голос!

Андрей положил весло, прислушались. Точно: обзывается, и где-то совсем близко! Несколько метров - и вот уже отчетливое: - Эй, люди, я здесь!

Теперь голос слышен и сквозь плеск воды. Вот он уже напротив. Разворот - и лодка на треть длины вонзается в камыш. Налег на шест - подвинулась еще немного; но он так глубоко вошел в вязкое дно, что при попытке выдернуть лодка на столько же отошла назад. Стало очевидно: таким способом не продвинуться.

– Как же быть?
– потерянно спросила Марта.

– Не расстраивайся.
– Андрей зачерпнул воды, плеснул в лицо - пот заливал ему глаза.
– Но без твоей помощи мне не управиться.

– Скажи, что делать, я постараюсь.

– Я спрыгну и стану толкать, а ты хватайся за стебли и тяни на себя

– Ребята, вы хотите лодку ко мне подогнать?
– совсем близко послышался голос летчика, видимо, убедившегося, что имеет дело с двумя подростками.
– В этом нет надобности.

– А разве... Мы подумали, что вы тяжело ранены, - сказал Андрей.

– Рана пустяковая, я смогу добраться до лодки своим ходом.

– Подождите, я вам помогу!
– Андрей спрыгнул в воду и, раздвигая камыш, скрылся в его гуще.

Марта, с непривычки или от усердия, натерла шестом водянку на ладошке; та лопнула, щемило; хотела перевязать хоть наскоро, как услышала шелест и хлюпанье - вернулся Андрей. Один. На ее вопросительный взгляд пояснил:

– Решил все же добраться лодкой. Из-за парашюта. Иначе комары его ночью заедят. Ранен не сильно, сможет нам пособить.

Привязал к скобе конец стропы, зашел с кормы и, крикнув "я готов!", стал толкать. Дело пошло. Под возгласы "раз-два, взяли! " лодка рывками подавалась вперед. Метр, еще один, еще... Вот уже виден парашют: края его, скомканные, лежат на камышовых стеблях, примятых, видимо, специально, с целью маскировки. А вот и он сам - в мокрой летной форме, невысокий, нестарый; левая рука забинтована, в рыжих пятнах, согнута в локте, прижата к груди. Перехватываясь правой, тянет за стропу, наматывая ее на себя, помогает Андрею. Наконец, подтянулись вплотную.

– Как же вы здесь оказались?
– вопрос улыбающейся Марте.

– Видели, как вы падали с парашютом... И решили найти и спасти. Мы вас давно уже ищем, зовем - неужели не слышали?

– Слыхать-то слыхал... И отзывался, да, видать, недостаточно громко. А потом вас не стало слышно, я не на шутку испугался и решил посигналить выстрелом.

Андрей тем временем залез в лодку, закрепил ее, воткнув шест со стороны кормы, заметил:

– Надо было вам выстрелить сразу, как токо меня услышали.

Воздерживался из осторожности. Немцы уже здесь?

– Еще нету. Держитесь и переходите, - протянул весло.
– Не бойтесь, она устойчивая.

Летчик без особого труда перебрался в лодку. Сблизка стало заметней, что он бледен, искусан, все еще мокр до плеч.

– Что с рукой, кость не задета? Крови много потеряли?
– - интересовалась Марта, расстегивая сумку.

– Спасибо, с костью, кажется, обошлось. А кровь - перевязал вот, остановил вовремя.

– Надо немедленно сделать настоящую перевязку, а то как бы не схлопотать гангрену. Садитесь вот сюда, я - быстренько, - потребовала она.