–  Может быть, ты боялся, что никто так и не найдет твою мать, а ты хотел помочь ей. Как всегда, твои благородные сантименты спутали твои ясные мысли.

Локи опять замолчал.

–  И еще потому ты так торопился, что должен был произойти резкий разворот корабля, - продолжал Дью.
– Самый резкий за многие годы. И ты боялся, что ее останки будут сожжены как топливо, в двигателях.
– Локи прижал руку к отчаянно колотившемуся сердцу и не смел перевести дыхание.

–  Так скажи мне, где же правда, сын?

–  Все правда.

–  Ты лжешь, - сухо и презрительно остановил его Дью.
– Не пытайся обмануть своего старого мудрого отца, Локи. Я-то уж знаю, как врут.
– Дрожащие руки вцепились в кожу штанов.
– Топливный бак - это океан водорода - один из нескольких - и что же странного, что Уошен вынырнула бы из своей могилы?
– Дью сделал шаг по направлению к Локи и, не отводя от него серых глаз, спросил: - И что же странного в том, что ее когда-нибудь все равно нашли бы? Искореженную, искалеченную. Уошен могла бы и навечно остаться в глубинах водородного океана, и, кроме тебя с Тиллом да Миоцен, никто бы никогда и не вспомнил об этом?
– Локи безмолвствовал.
– И о маленьких ее часах.
– Глаза Локи расширились, и в них проступила беспросветная печаль.

–  Что ты имеешь в виду?

–  Вы с Тиллом облазили все обиталище. Это потребовало много времени, ресурсов у вас было мало, но вы старались на славу.
– Дью улыбался.
– Странно, правда? Так тщательно заметать свои следы и вдруг оставить такое? Оставить, закопать в пластиковую стену…

Локи глухо простонал.

–  И возникает вопрос: нарочно это было не замечено или случайно?
– Локи опустил голову и уставился на свои босые ноги.
– Или кто-то нашел эти часы, подержал их в руке и сознательно оставил там, где может случайно оказаться кто-то еще? Что, как ты надеялся, обязательно должно случиться, а? Так я прав, сынок? Тилл не видел твоей работы, потому что он тебе верит, и ты мог действовать без присмотра. Оставить заметочку. Ведь ты очень хотел, чтобы твою мать нашли…

–  Нет!
– выкрикнул Локи.
– Тебе я ничего не скажу! Но перед ним уже никого не было. Ни Дью. Ни Хазза. Локи зажмурился и почувствовал, как его тело падает.

Теплая рука тронула его плечо, и он подался ей навстречу, и узнал ее, и закричал, как кричит человек, который понял, что обманут в самом сокровенном…

–  Но что это за место и что за мертвец?

–  Просто другой конец корабля, - успокоила его Уошен, поддерживая под спину и затылок.
– Памир обнаружил его еще до того, как нашел мои часы. Там живут роботы. С моей помощью они создали Хазза. И твоего отца. А с их помощью я наблюдала за твоей реакцией и отчасти за нервной системой.

–  Ты читала мои мысли?

–  Никогда, - ответила Уошен и отпустила руки, позволяя Локи откинуться назад и посмотреть ей прямо в лицо.
– Бродяг-солдат ты не видел. Никто в нас не стрелял. Все это иллюзия, специальное представление, существовавшее как ложная информация для твоих ушей и глаз. И сейчас ты, конечно, не мертв.

Лицо Локи исказила виноватая гримаса.

–  Мы живы, - заверила Уошен.

–  А Памир?

–  Сейчас он занят другим делом.
– Уошен села на окаменевшую поганку, не сводя глаз с Локи.
– Здесь никого больше нет. И ты можешь сказать мне сейчас все, что хочешь. А потом, если захочешь, я отпущу тебя обратно к Тиллу. Или куда-нибудь в другое место.
– Она подождала немного.
– А если ты ничего не хочешь сказать мне, я приму и это. Хорошо?

Локи вздохнул и посмотрел на свои пустые руки.

–  Думаю, что хочу. Объяснить некоторые вещи. Если можно ,- наконец тихо попросил он.

Уошен старалась подавить в себе возбуждение и промолчать, но вместо этого кивнула и спросила:

–  Ну, как наш дом?

–  Изменился.
– Локи поднял на мать удивленные глаза.
– Ты не можешь представить, мама. Это были долгие, очень долгие сто лет.
– Локи уже не мог остановиться, рассказ его лился нескончаемым потоком.
– К тому времени, как я оказался дома, Преданные уже ушли. Они проиграли. Рассеялись. У вас на самом деле оказалось так много сочувствующих нам и тайно верующих в нашу историю… Но город изменился мало, все такой же спокойный и чистый, пока, - вздохнул он и взъерошил обеими руками свои густые золотистые волосы, - мы с Тиллом не вернулись, и он приказал мне взорвать все ходы отца, наглухо перекрыв шахту сверху. Потом он произнес речь для всех. Стоял на вашей главной башне, а под ногами у него лежала голова Миоцен. Он говорил о том, как мы все объединимся, и каждый станет от этого еще сильнее, и мы будем исполнением воли великого плана Строителей, и что скоро, очень скоро все объяснится.
– Локи задышал быстрее .- Ты не узнала бы Медуллы. Теперь это очень странное место.

–  А разве раньше оно не было таковым?
– хотелось спросить Уошен, но Локи угадал ее мысли.

–  Теперь время стало очень коротким, - объявил он, вскинув голову и будто гордясь этим.

–  Как? То есть что ты подразумеваешь под этим?

–  Я не совсем уверен…

–  Но скажи то, что знаешь точно.

–  Были составлены планы боевых действий. Тилл хотел, чтобы мы захватили Корабль еще до того, как он поменяет курс, до сегодняшнего поворота, если можно.
– Он опустил глаза.
– С того времени, как тебя не стало с нами, население увеличилось почти в десять раз. Выросли новые города и заводы. Мы наладили производство оружия и создали армию. И еще создали огромное количество машин, способных копать вверх. Впрочем, и вниз тоже.

–  Вниз?
– переспросила Уошен и невольно подалась вперед.
– И что… вы нашли то, что является двигателем всего этого?
– Локи упорно смотрел себе под ноги.
– Тилл знает. Я имею в виду, знает про Дью. А может, и про все остальное, что было раньше.
– Но, понимая, что такое мнение может быть ошибкой, Уошен поспешно добавила: - Впрочем, это только мои предположения.
– Локи кивнул, но почти незаметно. Противоречивые чувства обуревали Уошен, и она вдруг упала на колени прямо перед сыном, вынуждая его все-таки посмотреть ей в глаза.
– Тилл знает о тайных капсулах Дью? Знает или нет?