И было то, что было. Триллионы голосов сливались в единый хор, в котором каждый голос вел свою страстную мелодию, каждый пел на каком-то своем, очень своем, слишком своем языке, и среди этого хаоса и торжества только одному существу было дано услышать любой - жалобный, мягкий, застенчивый стон существа другого.

Такова была ноша Капитан-премьера, ее утонченная, изысканная радость.

Обладая совершенным слухом, она внимала, как поет ветер над огромными просторами моря Альфа, Синего моря, моря Лоусона, моря Спаса-на-Крови. И над остальными пятьюстами девяноста хранилищами неподвижной воды. Она слушала, как напрягаются защитные поля Корабля, слышала мощь его лазерных лучей, гул ремонтных работ на его поверхности. И все эти звуки были волшебными, здоровыми, совершенными. И она знала количество водорода в окружении экстразвезд. И содержание кислорода в каждой пещере, каждом проходе, каждом клозете (двадцать процентов было слишком много и опасно для пассажиров с минимальной аэробностыо). Уровень содержания углекислого газа в воздушной смеси также должен быть ограничен. И еще - как можно меньше биологически неактивных газов. И еще следует учесть яркость света. И различить голоса, которые сообщают температуру. Влажность. Уровень токсинов. Уровень фотосинтеза, изменяемый и непосредственно, и косвенно. Уровень гниения и его реагенты, биологические, химические, неизвестные. Данные переписи населения, сообщавшие каждые семь секунд сведения об иммигрантах, эмигрантах, рождениях, сексуальных различиях и редких случаях смерти. Список пассажиров постоянно составлялся и обновлялся. Чужие. Принадлежащие к человеческому миру. Различаемые по именам, по структуре, по инстинктам, даже по запаху испражнений. И по тому, кто сколько платит. В валюте, бартером, знаниями. Выгода была не менее значима, чем уровень водорода или кислорода, и она рассчитывалась по двадцати трем различным сложным шкалам, ни одна из которых в отдельности не давала исчерпывающе подлинной картины. Но, будучи сведены воедино, они выстраивались в идеальную смету, которая каждые шесть часов отправлялась с гордостью на далекую теперь Землю - и все должны были знать на протяжении этих последних тридцати тысяч лет, что Корабль существует, и что его путешествие происходит согласно расписанию, и что все идет как нельзя лучше. «Благодарю вас».

Это сказал уже собственный голос Премьера.

Когда-то ископаемое нечто, Корабль ныне являл собой живой мир, богатый и в основе своей совершенно счастливый - во всяком случае, именно об этом твердили Премьеру многочисленные голоса связи, измеряя все земными мерками.

Только одно продолжало беспокоить и голоса, и женщину - ноющая, невозможная тайна Миоцен и остальных исчезнувших капитанов.

Когда она впервые услышала об исчезновении своих лучших людей, Премьер испытала настоящую, берущую за сердце панику. Она разослала войска безопасности, тайно, чтобы они начали настоящую охоту за несколькими сотнями мужчин и женщин.

Поначалу войска использовали секретные меры, но по прошествии ничего не принесшей недели поиски приняли невиданный размах. А еще через месяц арестованных подозреваемых уже подвергали следственным пыткам.

И все же тайна исчезновения капитанов - отборнейших из отборных!
– так и не была раскрыта.

Скоро эта история стала известна многим, и начали просачиваться осторожные слухи, сначала среди низших членов команды, потом среди пассажиров. Потребовались объяснения на государственном уровне. Именно для этого Премьер и сочинила историю о секретной миссии в отдаленные миры, держа в тайне ее цель и направление, оставив их на волю воображения публики. В результате история повторялась настолько часто, что все так или иначе поверили ей, и по прошествии столетия, прожитого без известий об исчезнувших, Премьер надела маску скорби и сделала публичное заявление.

–  Судно капитанов пропало, - сообщила она.

Это было на ежегодном банкете, и тысячи капитанов выслушали эту новость, опустив опечаленные лица.

–  Судно пропало и, по всей вероятности, разрушено, - продолжала Премьер.
– Я хотела бы объяснить вам эту миссию. Но не могу. Остается сказать, что наши коллеги и друзья отныне герои, у которых мы навеки в долгу.

К задачам службы безопасности отныне добавилась и еще одна: по тайному приказу Премьера наблюдение стали вести за всеми оставшимися капитанами. Старые коды были отменены и забыты. У Премьера появились новые каналы связи, сообщавшие исключительно о нахождении капитанов, их деятельности, ошибках, успехах и даже неназойливо - об их мыслях.

И все-таки, несмотря на то, что исчезнувшие капитаны составляли всего несколько процентов от общего числа, это нанесло Кораблю серьезный ущерб. Эффективность работ упала на целую четверть, а инновации сократились до шестидесяти процентов. Премьер обнаружила, что теперь приходится выискивать таланты среди всех без исключения членов команды и даже среди человеческих пассажиров. Какое из этих теплых бессмертных тел может преобразоваться в нового достойного капитана? Кому сможет она доверить хотя бы малейшую частичку корабля, одев в соответствующую форму и заставив маршировать по улицам городов?

Талантов - блестящих способностей, дающих возможность вести Корабль вокруг галактики - было мало. Очень мало.

Только у нескольких человек, да и то при наличии жесткого тренинга, времени и генетических вливаний, могли быть обнаружены те амбиции и та потребность в служении, которые требовались настоящим капитанам. Количество каналов связи все увеличивалось, и Премьер не знала отдыха ни днем, ни ночью. Говоря откровенно, было бы достаточно и этих нескольких человек - но где и как найти их? Корабль находился слишком далеко от земных колоний, а нужда в капитанах росла, становясь с каждым годом все острее.

–  А если… всеобщая амнистия?
– предложил тогда новый Вице-премьер Первого кресла.

Этого человека, потрясенного исчезновением Миоцен, звали Ирвиг. И он, не обладая многими прекрасными качествами своей предшественницы, все же имел достаточно здравого смысла, заключавшегося как в том, чтобы публично признавать превосходство Миоцен, так и в прекрасной способности прощать и забывать.

–  Амнистия?
– переспросила Премьер, и голос ее дрогнул.

–  По последним данным, мадам, восемьдесят девять капитанов разжалованы. Некоторые находятся в тюрьмах за мелкие правонарушения, часть давно растворилась среди обыкновенных людей, приняла новые имена и обличья, и живет совершенно безответственно.